Его отличала удивительная пронзительная доброта, он был очень светлым человеком, подвижником благочестия.
С детства вместе с мамой я посещал храм Божий. Я не помню такого времени в своей жизни, чтобы в ней не было Церкви. Это, безусловно, подвиг моей мамы, моей бабушки и всей моей многочисленной верующей родни. Однажды, мы были с мамой в храме, мне было лет пять, я не помню этого события, это мне мама потом рассказывала, мы подошли к владыке Иосифу. Владыка, указав на меня, сказал протодиакону: «Вот, идет священник». Для меня это одно из самых дорогих благословений в жизни.
Большое влияние на меня – молодого человека, только что вернувшегося из армии, – оказал епископ Алма-Атинский и Казахстанский Евсевий (ныне митрополит Псковский и Великолукский). Однажды, я подошёл к нему под благословение, а потом случайно попал на приём. Владыка пригласил меня в алтарь, где я стал сначала пономарем, а затем иподиаконом владыки. С чувством глубокой сыновней благодарности я всегда помню владыку Евсевия, его глубокую церковность, благоговение к святыни и удивительное, даже тогда поразившее меня, почитание Царицы Небесной.
Годы служения под архипастырским руководством владыки Алексия (ныне митрополит Тульский и Ефремовский) – это особенная страница в моей жизни. Он 12 лет служил в Алма-Ате. Личность удивительная, многогранная по тем дарованиям, которыми Господь почтил его. Владыка удивительный пастырь, удивительный епископ. О нём можно говорить очень много и всегда в превосходной степени. У владыки Алексия множество замечательных черт, которыми он привлекал огромное количество людей. Его талант заключался не только в блистательном даре слова, которым обладал владыка, но прежде всего в глубоком понимании человека. Я много раз ощущал это на себе самом.
Надо сказать, что, несмотря на то, что моя жизнь с детства была с Церковью, я никогда не думал о том, что стану священником. Прейдя в сознательный возраст я ловил себя на мысли, что мое сердце совершенно ни к чему не стремится. Меня очень настораживало и беспокоило равнодушие к тому, чем мне заниматься в жизни. Я видел своих друзей, которые к чему-то стремились, строили планы на жизнь, ставили перед собой цель поступить в институт, посвятить жизнь какой-то профессии… К слову говоря, я тоже пытался поступить в институт, но это делалось совершенно механически. Лишь бы поступить. Первый раз поступал в педагогический, на исторический факультет, потом забрал документы и отнес их в политехнический. Вот такие крайности. Оттуда тоже забрал документы и пошел в армию. Это безразличие повергало меня даже в некое уныние, с печалью понимая, что мое сердце абсолютно ни на что не откликается.
Сейчас я с глубокой благодарностью понимаю, что это было промыслительно: Господь не давал моему сердцу ни к чему другому прилепляться. Только когда пришло время, я понял, что всем сердцем хочу служить у Престола Божия.
Случилось так, что один почти незнакомый молодой человек, учившийся в семинарии, (я каким-то удивительным образом оказался в его присутствии) спросил меня, не хотел бы я поступить в семинарию. Я был совершенно ошеломлен этим вопросом и ответил «нет», потому что никогда об этом не думал. Но этот вопрос, казалось бы, совсем ни к чему не обязывающий и не способный ничего решить в моей жизни, произвел на меня поразительное впечатление.
Я задумался и вдруг осознал, что это и есть единственный путь, который для меня неожиданно открылся. Это был момент, как я понимаю, моего призвания на служение Церкви. В пересказе невозможно выразить, как на тебя действует то или иное произведенное впечатление. Для одного, сказанное слово может благополучно вылететь из уха, едва успев в него влететь, а для иного, это же слово – всю жизнь перевернуть. Я очень благодарен тому молодому человеку, сейчас он митрофорный протоиерей и очень близкий мой друг, за его очень простой, но самый главный вопрос. Это и было моим, в буквальном смысле, Призванием.
Без него, как мне думается, невозможно стать священнослужителем…
Мое служение в священном сане началось в городе Петропавловске в замечательном храме Всех святых, который был воздвигнут по благословению святого праведного Иоанна Кронштадского. Там я два года служил диаконом. Потом владыка Евсевий рукоположил меня в сан священника и послал в бывшую казачью станицу, некогда именовавшуюся селом Михайловским, а в советские годы переименованную в Тургень.
Храм, в который меня назначили, в советское время был разрушен, поруган, из него сделали склад, а потом клуб. В 1988 году, в год 1000-летия Крещения Руси его вновь передали Русской Православной Церкви. В Казахстане это был первый храм, переданный после советского лихолетья. Мне тогда было 24 года. В деревне Тургень, по милости Божией, я прослужил 13 лет – это очень дорогое время моего священнического становления. Надо сказать, что другого я для себя не мыслил и о другом не мечтал. Но спустя тринадцать лет владыка Алексий счел необходимым перевести меня в восстанавливающийся Софийский собор города Алма-Аты, где я прослужил четыре с половиной года в качестве настоятеля. А потом жизненные обстоятельства сложились так, что я переехал в Москву.
Переехав в Первопрестольный град, я два с половиной года служил священником в храме 1000-летия Крещения Руси в Орехово-Борисове. Я очень благодарен настоятелю этого храма протоиерею Олегу Воробьеву, с которым нас связывают теплые дружеские отношения. Он мне очень помог в становлении на новом месте моего служения. А потом совершенно неожиданно я был назначен настоятелем в храм Положения Ризы Пресвятой Богородицы в Леонове, где по милости Божией четыре года совершал свое служение. Господь даровал пережить очень много радостных, светлых мгновений. Даровал мне общение с замечательными священниками, с замечательной паствой – с удивительными, чуткими, отзывчивыми людьми.
С ноября минувшего года, Указом Святейшего Патриарха Кирилла, несу послушание настоятеля храма Тихвинской иконы Божией Матери в Алексеевском.
С благодарностью Господу и Его Пречистой Матери и здесь вижу прекрасных и жертвенных в служении своем Церкви Христовой священнослужителей, благодарный, искренний, добрый народ Божий и спасительную милость Божию вместе с ними совершать Божественную Литургию.
Оглядываясь на прожитое время и на годы служения, пусть и не столь долгие, размышляя о былом, хотелось бы сказать, что священство – это особое благословение Божие, и порой не можешь отдать себе отчет в том, почему именно тебя Господь призвал к этому величайшему служению на земле. Ибо, более высокого, более великого служения не существует. И апостол Павел в послании к евреям говорит замечательные слова: И никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом, как и Аарон (Евр. 5, 4). Здесь происходит дивное таинство взаимности. С одной стороны, и прежде всего – зов Христов, который Он обращает к тому, кого Он избрал, с другой стороны – ответный шаг званного к превеличайшей степени священства, его личное стремление стать священником. Это, на мой взгляд, определяет пребывание священника у Престола Благодати. Вот владыка Иосиф, о котором я вспоминал, всегда говорил, что Дух Святой сам Себе ищет служителя. Поистине, тайна сия велика есть. Взирая на себя, пугаешься этих слов, и годы священнического служения убедили меня в том, насколько милосерд Господь. Годы моего священнослужения говорят не о моих каких-либо достоинствах (нет их у меня!), а о величайшем долготерпении, снисхождении, милосердии, сострадании и всепрощении Божием.
Но к чему Господь призывает священников? Мы знаем удивительные шесть книг святителя Иоанна Златоуста о священстве. Когда их читаешь, и я думаю, что каждому из нас периодически нужно их перечитывать, становится не по себе от того, каким ты должен быть и каким являешься на самом деле. Это не какая-то педагогическая идеализация, а вполне трезвая оценка того, к чему призывается священнослужитель. В этой связи хочется вспомнить слова одного священника, который, рассуждая на тему пастырства, сказал следующее: «Самое главное для священника – чтобы произошло личностное соединение его со Христом». Тогда, исходя из этого единения, любой священник может вслед за апостолом Павлом сказать: Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп. 4, 13).
Если священник со Христом, то он понимает, что приводит людей не к себе, а ко Христу. Иначе возникает страшная опасность подмены. В силу личного обаяния, интеллектуализма, образованности, начитанности, широты кругозора, душевных качеств, священник может привлекать людей к себе, и это происходит очень часто. Это совершенно естественно. Но иногда это может вырождаться в некие уродливые, чуждые пастырства, формы когда священник собирает вокруг себя большое количество духовных чад и очаровывает их своими личностными качествами, и вместо того, чтобы привести ко Христу, приводит к себе. И тогда случается духовная трагедия: если священник умирает, или его переводят на другое место служения, многие люди отказываются приходить в храм, потому что там нет того священника, который создал в их понимании определенный образ Церкви.
Привести человека ко Христу, а не к себе – об этом должен всегда помнить священник. Ведь «когда ты висишь на Кресте, ты не думаешь о совершенстве» – писал митрополит Антоний Сурожский. И действительно: если священник со Христом и несет пастырский крест, который на него возложил Христос, – это путь самоотречения, самоотвержения, а не самолюбования.
Я смиренно благодарю Господа за дарованные мне, недостойному, эти прошедшие четверть века пребывания у Престола. Двадцать пять лет служения – это, наверное, много. Но становление, стяжание священнических качеств и добродетелей – дело всей жизни священника. Невозможно прослужив в Церкви полвека, сказать себе, что теперь ты достиг совершенства, которого требовал или желал видеть в тебе Христос. Ведь чем ближе приближаешься к пониманию, каково величие Любви Христовой к тебе и меру своих собственных скудных возможностей, то понимаешь, что ещё ничего и не начинал делать. Когда преподобный Сисой Великий умирал, он просил, Господа продлить ему время для покаяния. Братия возражала ему: тебе ли, Сисой, великий во святых, каяться? Но он отвечал: поверьте, братия, я ещё и начала не положил своему покаянию. Подражая этим великим словам, скажу: я еще и начало не положил тому, чтобы стать настоящим священником.
