Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Сегодня мы с вами, дорогие братья и сестры, за Божественной Литургией слышали Евангельское повествование об исцелении Господом нашим и Спасителем Иисусом Христом женщины, которая страдала недугом в течение 18 лет, об этом Сам Христос свидетельствует. Я сегодня обратил внимание при слушании этого небольшого Евангельского отрывка, что дважды упоминается эта цифра. Сначала говорится о том, что некая женщина, страдавшая недугом в течение 18 лет, находилась в том месте, куда пришёл Христос, это была синагога, а потом уже сам Христос, обращаясь к начальнику этой синагоги, тоже повторяет и называет тот период времени, в течение которого страдала эта несчастная женщина. Она была парализована, в Евангелии написано, что она была скорчена, она была обезображена тем скрюченным состоянием, в котором пребывала.
Мы можем только лишь догадываться, чего стоило ей находиться в храме. Конечно в более правильном употреблении это не храм, а синагога, у иудеев был только лишь один храм, в Иерусалиме, а синагоги — это были училища благочестия, молитвенные здания, куда люди приходили в субботу для того, чтобы читать Священное Писание, слушать толкование Священного Писания, возносить свои молитвы к Богу. А, собственно говоря, уже приношение жертв, предписанные ветхозаветному человечеству, всё это совершалось в Иерусалимском храме. Но сейчас речь не об этом, не о разнице между храмом и синагогой, а о том, что эта женщина, будучи в таком плачевном, удручённом, парализованном состоянии, тем не менее, приходила в этот дом молитвы, в это училище благочестия с тем, чтобы быть рядом с Господом, слышать о Господе. Несмотря на все свои физические трудности и, быть может, невозможности, она всё равно была там.
Господь обращается к ней, не ожидая того, что она попросит Его об исцелении, Он прямо говорит ей: Женщина, освобождаешься ты от недуга своего. Т.е. Он не ждёт, когда она попросит, может быть, она даже не имеет такой возможности, потому что её физическое состояние, по крайней мере, это предполагается из слышанного в Евангелии, не позволяло, быть может, даже видеть, Кто перед ней. Она была скорчена и просто придавлена к земле, но каким-то черепашьим образом, с позволения сказать, она всё равно приходила в храм, всё равно приходила к Богу, молилась, и вот Господь, увидев эту несчастную, искарёженную, обезображенную женщину, повелевает недугу, который угнетал её в течение огромного времени, 18 лет, покинуть ее.
18 лет это весьма и весьма много. Мы малого-то терпеть не можем, мы не можем терпеть какой-нибудь занозы, не знаю, или больного зуба, а здесь вот искарёженность, здесь парализованность, но вместе с тем, она ползёт, едва передвигаясь, приходит в синагогу и молится Господу.
Господь сердцеведец, Он смотрит не на лицо человеческое, впрочем, в этом случае и на лицо невозможно было воззреть, оно было преклонено согбенным состоянием к земле, а Господь смотрит на сердце человеческое и видит пламенеющую молитву этой женщины и исцеляет её. Как хотелось бы, чтобы на этом закончился сегодняшний Евангельский отрывок, но он продолжается, и с иной стороны, мы видим ещё одного больного человека, находящегося в этой же синагоге, быть может не 18 лет скрюченного недугом, а гораздо больше.
Мы видим того, кто казалось бы, должен быть примером и образцом для подражания, но он злобствует, он неистовствует. Начальник синагоги стал роптать, причём так, как свойственно таким людям. Я всегда подчёркиваю эту деталь, когда мы говорим на эту тему, что ничтожные, мелочные душонки боятся открытого диалога, они прячутся за так называемое общественное мнение, и вот этот человек то же самое делает. Он боится обратиться ко Христу, и даже, если он видит неправоту Христа, как ему кажется, и в чём он уверен, он всё равно не говорит в глаза Господу, а пытается пробудить и возмутить окружающих людей против Господа.
Он начинает, говорить, что есть шесть дней, в которые должно делать дела. По его разумению, то, что сделал Христос – это обыкновенная работа, это не исцеление, это не чудо, это просто обыденность, которую нельзя делать в субботу. Знаете, есть такая манера говорить в присутствии человека, как бы не замечая его, в третьем лице, что ещё дополнительным образом является унизительным по отношению к тому, о ком идёт речь. Вот этот начальник синагоги, он тоже как бы не ко Христу обращается, а людям говорит, что это за безобразие, как это можно нарушать день субботний, вот есть шесть дней, приходите в эти дни и исцеляйтесь. Как будто это такая обыденность, вот, дескать, есть рабочие дни с 8 до 5-ти, в эти дни приходи и исцеляйся, во все остальные дни, нет, не моги исцеляться.
Абсурд, глупость, нелепость, а Господь обращается к нему, заметьте, не к людям, к нему, а тот трусливо прячет свои глазёнки от Христа и пытается спрятаться за тем самым пресловутым общественным мнением. Как это узнаваемо и знакомо и в наше время. Он говорит ему в лицо: Лицемер, эту женщину сатана связал, – это очень важный момент, обращаю на это внимание, – сатана связал и 18 лет держал в этом состоянии. Неужели все вы здесь находящиеся в субботу не развязываете своего осла или своего вола, который ревёт у яслей пустых, даже если это день праздничный, день Господень. Есть же некие снисхождения к существу страждущему, даже если это скотина, вы развязываете свою скотину и ведёте её на водопой в субботу, в любой другой день, не взирая ни на что. Потому что скотина не понимает, что сегодня день Господень, что сегодня работать нельзя, есть и пить нельзя и прочее. Она просто ревёт, потому что кушать хочет, потому что пить ей подай, и вы развязываете и ведёте свою скотину на водопой, или наполняете ясли отрубями или другой какой едой, чтобы она, эта скотина поела.
Неужели эту женщину, говорит Господь, возвращаясь вновь к основной мысли, которую связал сатана и в течение 18 лет держал в таковом плачевном, горестном состоянии, не надлежало бы Мне развязать?
Конечно же, ответа на этот вопрос, на это обращение Господа не последовало, потому что на это ничего невозможно возразить.
Так вот мне сегодня, дорогие мои, хотелось бы обратить ваше внимание на две болезни, которые мы с вами видели. Физическую болезнь и болезнь духовную, физическая – это та, которой страдала эта несчастная женщина, но это не мешало ей быть в храме, не мешало ей быть в молитвенном присутствии, не мешало ей внимать словесам Божиим. И Господь, взирая на верность и веру этой женщины, даёт ей исцеление, при том, что она об этом и не просит. И вот в этом смысле это для нас пример того, как мы должны воспринимать скорби и болезни, наипаче болезни.
Вспомним пример очень любимого нами русского святого, преподобного Амвросия Оптинского. В 37 лет, будучи еще в молодом возрасте, его парализовало, он заболел тяжким недугом, настолько тяжким, что по современным критериям его болезнь можно было бы назвать инвалидностью первой степени, после чего больше сорока лет он лежал. Он прожил до 79 лет, известны даже фотографические изображения и рисуночки, изображающие преподобного старца Амвросия, который на диванчике лежит. Он встать не мог, потому что был прикован болезнью. Он не роптал, а за всё благодарил Господа, радовался, что Господь посетил его, а Господь не только его бессмертную душу спас, но и те сотни, тысячи, десятки тысяч, не побоимся этих больших цифр, людей, которые к нему приходили из разных уголков России, которых он утешал и назидал на путь спасения. Вот так болезнь одного человека, если человек праведный, при правильном устроении своей души, принимает ее, спасает не только того, кто ею удручен, но и всех, кто окружают его, и они тоже спасаются.
Я всегда вспоминаю, сегодня тоже не лишу себя, скажем так, удовольствия, произнести это святое имя – блаженную старицу Матрону. Казалось бы, по-человечески, позволим себе такую дерзость, если отстраниться от духовной жизни, что мы имеем? Рождается в семье несчастный слепой ребёнок, у которого, через несколько годиков, нарушается опорно-двигательный аппарат. Слепая девочка не может передвигаться, калека, убогая, что с неё взять? И что остаётся родителям? Плакать и скорбеть, глядя на эту несчастную девочку. А она маменьке своей говорила, Наталье: что ты обо мне плачешь, ты вон о Мишке и Ваньке плачь, о братьях своих старших, – они потом большевиками стали, – а обо мне не надо плакать, потому что я самая счастливая. Так она говорила.
Мы знаем, что через неё спасалось и спасаются десятки тысяч людей. Давайте мы с вами после этой Литургии совершим мысленное паломничество в Покровский монастырь. Сколько нам придётся в очереди стоять? Часа три или четыре, и это сегодня, при таком скептическом, негативном и агрессивном отношении к Церкви, люди приходят, из них 95 процентов абсолютно нецерковные люди, они стоят в очереди, ждут свой черёд, чтобы просто приложиться к её святым мощам.
Тысячу раз эта поговорка звучала: к пустому колодцу за водой не ходят. Вот если бы этот колодец был бы пустой, кто бы сегодня к ней ходил, а люди стоят и в мороз, и в дождь, и в зной, стоят и ждут своей чреды, чтобы приложиться к ней, чтобы несколько самых потаённых, самых заветных слов сказать этой святой угоднице Божией. Только лишь потому, что она поручила себя воле Божией и приняла тот крест, который Господь на неё возложил, с благодарностью. Вот что происходит в ответ на то, что человек с благодарностью принимает скорби, болезни, выпадающие на его долю.
Это один пример, и таких примеров много. В святоотеческой литературе есть такой пример, где говорится о том, как один монах молился Богу и вопрошал: что выше, Господи — мой подвиг в монастыре, деннонощная молитва, годы, проведённые в уединении и в отшельничестве? Или подвиг, когда человек безропотно и с благодарностью несёт болезнь через всю свою жизнь? Или когда человек ходит за больным, ухаживает за ним безропотно, без озлобления, и за эту свою долю тоже благодарит Господа? И услышал в ответ, что все эти подвиги равны.
Заметьте, быть монахом в пустыне, болеть, лежать на одре, но за это благодарить Бога, или ухаживать за больным, вынося за ним горшки, прошу прощения за неэтичность, эти подвиги одинаковые, они пред Богом благоуханны и тот, и другой, и третий.
Нам с вами Бог не дал подвизаться в пустыне, в безмолвии и отшельничестве, потому что у нас таких сил нет и неоткуда их взять.
Нам Господь не даёт, по крайней мере, большей части здесь присутствующим, тот изнурительный труд ухаживать за больными людьми. Но если Господь нас посещает болезнью здесь на земле, если Господь даёт нам скорби, то мы должны их принимать, не просто стиснув зубы, но и найти в себе мужество благодарить Бога за это. Или сказать: прав Ты, Господи, и только лишь идя этим путём возможно мне не погибнуть, потому что все другие пути, пути пространные, пути безоблачные, пути безпреткновенные для меня невозможны, ибо иначе я погибну в своих грехах.
Вот это то, что касается первой болезни, о которой говорится сегодня в Евангелии.
А та болезнь, о которой уже шла речь отчасти, это другая болезнь, наверное, ещё более страшная, чем физический недуг. Чем было вызвано лицемерие, в котором обличил Христос начальника синагоги? Есть много побуждающих мотивов, которые позволяют человеку быть лицемерным, но одно из них, по крайней мере, в контексте сегодняшнего Евангелия, – это зависть. Такая страшная зараза.
Знаете, мне как священнику, который принимает исповедь, очень, к сожалению, это очевидно. Это один из самых тяжёлых грехов, в котором, как правило, люди никогда не каются. Потому что мы не хотим даже думать, что мы завистливы. Это так постыдно и отвратительно — завидовать, и поэтому, когда священник задаёт в беседе с человеком какие-то наводящие вопросы, среди которых звучит это слово «зависть», слышит: нет, нет, что вы, зависти у меня никакой нет.
А знаете, как проверить, завистливы мы или нет? Есть очень простой пример, давайте сейчас применим его к себе. Об этом вовсе не надо говорить вслух. — Мне становится плохо от того, что кому-то хорошо. Вот, например, начальник похвалил моего соработника, сотрудника, а у меня жаба внутри, почему его, а не меня, чем он лучше меня? Кому это не знакомо? Мы, к сожалению, завистливы, мы больны этим, и это один из самых поверхностных примеров.
Сегодняшний начальник синагоги был смертельно болен завистью, наверное эта женщина, всё время приходившая в синагогу, и его просила: равви, помолись за меня. Наверное, он правильные слова ей говорил, а вот пришёл Врач душ и телес и говорит ей: Исцеляю тебя от недуга твоего. И она распрямилась вопреки всем физическим законам, хотя это было невозможно. Парализованный, искорёженный, в узел завязанный позвоночник человека от одного лишь слова Христова распрямляется, и человек исцеляется от недуга.
Она восстала от болезни своей, а начальнику синагоги так плохо стало, у него просто смысл жизни потерялся, от того, что она исцелилась, и он начал роптать. Не радоваться, не призывать свою паству, говоря им: вот великий пророк к нам пришёл, но нет! «Нельзя нарушать субботу, нельзя ни в коем случае». Вот это всё, что он мог выдавить из себя, из своего завистливого, лукавого сердца.
Знаете, завистливый человек – это очень несчастный человек. Я думаю, что мы все больны этим недугом, в большей или в меньшей степени, ведь мы откровенно переживаем, страдаем от того, что кто-то живёт лучше, у кого-то чего-то больше. Мы не думаем о том, как говорит Господь в Евангелии, что кому больше дано, с того больше и спросится. Вот ты не имеешь чего-то, радуйся, Бога благодари, тебя не спросят за то, за что спросят с человека, скажем, богатого, имеющего особые способности, возможности и прочее. С тебя это не спросят, а ты всё равно пленяешься, ты ночи не спишь, потому что не можешь оставить чужой успех, пережить это в себе.
Святые отцы говорят, что завистник – это самый несчастный человек из всех грешных. Почему? Потому что человек, который творит любой грех, пьяница ли, или блудник или вор, распутник или человек, живущий праздно, бесшабашно, бездумно, он хотя бы сиюминутное получает удовольствие от своего греха. Вот хотя бы сейчас, он напился, ему хорошо, это уже потом похмелье, это уже другое дело, какой ответ ты за это понесешь, тоже другой вопрос, понимаете. Украл, обогатился и так далее, но, по крайней мере, грешник сейчас какое-то удовлетворение чувствует. А завистник? Какое у него удовлетворение, ему здесь на земле тошно, он бедняга почернел и ему плохо, от того, что другим хорошо, других похвалили, у кого-то большая квартира, дорогая машина, дети счастливые… Он всему, чему угодно завидует.
На самом деле, допустим такую мысль. Вот ты завидуешь, ты пленяешься против кого-то мрачными помыслами, а Господь тебе в мгновение ока всё, чего у тебя нет, и что составляет предмет твоих вожделений, сейчас тебе дал. Но получив все, чего хотел, завистник не престает завидовать. У него начинают рождаться другие желания, и совершенству этого греха нет предела никакого.
Казалось бы, ты утолил свою зависть, тебе дали всё, что ты хотел. Нет, ничего подобного. Эту страсть, как, впрочем, любую другую, невозможно утолить.
Помните притчу о блудном сыне, это удивительный образ, когда блудный сын пытался утолить голод помоями из корыт, в которых свиньи питались, и он даже такой возможности не имел, почему? Потому что это образ грешника, который живёт страстями. Страстями ты никогда не утолишь себя, тебе кажется, что вот сейчас я сделаю то-то, и мне больше не захочется. Ничего подобного, ибо ты раб этой страсти, и ты никуда не можешь от неё деться. Раб зависти, он не может утолить никогда эту страсть.
Завистник — несчастнейшее существо, утоляя свою зависть, он здесь на земле весь прозеленел от ненависти, от озлобления, от осознания мнимой несправедливости, – почему тому всё, а мне ничего. Хотя он не замечает, что у него тоже всё, только он воспринимает это как должное и совершенно обыденное. И в вечности, на что он рассчитывает? И здесь нерадостно, и там вечное осуждение. Диавол неисцелимо болен завистью, и люди, которые не борются с этой страстью, они уподобляются тому, кто неисцелимо ею болен.
Повторяю, дорогие мои, не нужно обречённо вздыхать, думать, что это не про меня. Ладно, мы в прошлый раз о чём-то говорили, и где-то я себя узнавал, словно в кривом тусклом зеркале, а это нет, не про меня.
Ничего подобного, все мы этим больны, все мы этим, как некой заразой, эпидемией заражены. Поэтому надо всегда быть начеку своего внутреннего человека. Мы все должны быть на страже того, как-бы не прокрался какой-нибудь завистливый, поганый, лукавый, лицемерный помысел в наше сердце. Надо тут же отгонять его от себя, бороться с ним, и прежде всего в нём каяться. Говорить: Господи, в этом я повинен, потому что это правда, мне тошно становиться от того, что какого-то похвалили, или кому-то хорошо. Отчего бы не порадоваться?
Златоуст говорит замечательные слова, очень известные: Плакать с плачущими ещё как-то более или менее многие могут, – плачет какой-то сродник наш, мы скорбим, соболезнуем, переживаем. Это, конечно, тоже требует участия сердечного, – а вот радоваться с радующимися, очень немногие способны, — говорит Златоуст, очень немногие. Очень немногие радуются успехам ближних своих, – почему ему, а не мне.
Поэтому, дорогие мои, вдумаемся в сегодняшнее Евангельское повествование, мы видим физические немощи, которые с готовностью и даже с благодарностью, как эта несчастная женщина несла через весь путь своей жизни. А с другой стороны, мы видим иного больного и тоже связанного сатаною человека, потому что страсти связывают по рукам и ногам человека и не дают ему и перстом единым двинуть.
Мы видим в центре всего этого Христа, с готовностью исцеляющего женщину, которая всё принимает без ропота и с благодарностью Ему. Христос готов и этого лицемера исцелить, если бы он хотя бы понимал, что он сам неисцелимо болен, завистью, гордостью, тщеславием, самолюбием, самолюбованием, фарисейством, всем тем, к сожалению, чем мы все тоже бываем больны.
Неслучайно в Евангелии Господь говорит: Если праведность ваша не превзойдёт праведности книжников и фарисеев, то вы не войдёте в Царство Небесное. Внешне мы многие вещи правильно исполняем, но если лишь этим ограничивается наша праведность, то это праведность книжников и фарисеев.
Никто не отменяет необходимости внешних подвигов, и молитв, и постов, и коленопреклонений, это всё важно и необходимо, и спасительно, безусловно, но не это является самоцелью. А целью является, прежде всего, исцеление и исправление своего внутреннего человека, исправление своего сердца, которое порой тяжко больно этими недугами, которые сегодня мы с вами называли: завистью, злобою, раздражительностью, гордыней, тщеславием, самолюбием и прочими подобными им.
От чего избави нас, Господи и даруй нам видеть свои немощи, видеть свои грехи, видеть свои беззакония, а видя их, приносить в них сокрушение и слёзное покаяние с тем, чтобы Врач душ и телес наших, Христос Господь наш, исцелил нас от этих невидимых, быть может, окружающим нас людям, а порою и нам самим недугов, с тем, чтобы они не послужили для нас пагубой и путём в вечную погибель. Аминь.
