Во Имя Отца и Сына и Святого Духа.
Дорогие братья и сестры, в первую очередь я сердечно поздравляю всех вас с Престольным праздником нашего святого храма, с празднованием памяти святого мученика Трифона. Одни из алтарей нашего храма посвящен памяти этого великого святого угодника Божьего. На русской земле этот святой особенно почитался, был как-то особенно близок православному русскому сердцу, и не даром, поскольку его скоропослушная помощь всегда не оскудевала, когда к нему обращались православные люди, чающие Христова утешения в тех или иных житейских скорбях и невзгодах. И вот сегодня, празднуя это день, мы воочию имеем возможность созерцать живое свидетельство его присутствия здесь, поскольку икона, которая возлежит посреди храма, имеет величайшую святыню – частицу многоцелебных мощей святого мученика Трифона.
Эта икона в прочие дни и месяцы года находится в Трифоновском алтаре, где находится рядом с престолом, но в день его памяти мы торжественно износим эту святую икону на центр храма и имеем возможность приложится к этой святыне как к живому свидетелю Христову, живому угоднику Божьему, который благоволил своим живым и присным присутствием пребывать здесь, под сводами нашего святого храма. Это действительно радость и утешение, которое Господь через Своего страдальца и мученика дарует всем нам сегодня в этот день, в день его святой памяти.
Мне хотелось бы еще сегодня обратить ваше внимание, дорогие братья и сестры, на то, что мало по малу мы приближаемся к самому главному, центральному времени в жизни каждого православного человека: к Великому посту, и вчерашний вечерний день, предшествующий сегодняшней Божественной Литургии, был последним в череде рядовых воскресных Всенощных Бдений, поскольку следующая суббота уже будет временем, которое всецело начнет нас готовить к началу Великого поста. Уже в следующую субботу мы будем слышать эту дивную покаянную песнь: Покаяние отверзи ми двери, Жизнодавче. И вместе с тем, сегодняшний воскресный день, как бы оставаясь еще в ряду прочих, ничем не выделяющихся воскресных дней, все же начинает приуготавливать нас к этому святому и благословенному времени Великого поста.
Неслучайно Церковь почти за месяц начинает нам говорить об этом святом времени. Впрочем, всегда при приближении этого святого благословенного поприща мы об этом с вами говорим, мы это подчеркиваем, мы обращаем на это особое внимание и не случайно, поскольку в это драгоценное и священное время, в эти предшествующие Великому посту дни, и в самое время того святого и благословенного делания, если Господь нам благословит вступить в это благодатное время нашего спасения, мы будем неустанно об этом говорить, что нет более величайшего, более радостного, в духовном смысле этого слова, поприща, нежели время Великого поста.
Несмотря на то, что ветхий наш человек, как мы всегда об этом говорим, пытается протестовать, бунтовать, противиться, выражать свое неудовольствие теми ограничениями и сложностями, которыми неизменно сопутствуется время святой Четыредесятницы, новый человек будет возрастать, будет все более и более возрождаться. И поэтому, я еще раз об этом говорю и еще раз обращаю на это ваше и свое собственное внимание, нет более спасительного времени для христианина, для Церкви Божией, нежели время святой Четыредесятницы, к которой, по милости Божией, мы все ближе и ближе приближаемся.
И сегодняшний воскресный день является тому неким предзнаменованием, поскольку сегодня мы с вами слышали Евангельское повествование о мытаре Закхее, тоже всем нам знакомое и известное почти что наизусть Евангельское чтение. Оно очень коротенькое, но очень глубокое и очень пространное по своему содержанию. Мы вновь с вами переживаем какие-то особенные мгновения, когда следим своим мысленным взором за поведением этого не иначе как странного человека, которого звали Закхей, что в переводе с еврейского означает праведность.
Я уже много раз говорил и обращал на это ваше внимание: какая ирония, какая насмешка кроется в его имени и в том делании, которое он осуществлял в своей жизни: он был мытарем, он был начальником мытарей, какая же здесь может быть праведность? Наверное, люди, произнося его имя, приходили в недоумение или даже в брезгливое отвращение, когда им приходилось называть его по имени, ассоциировавшееся с той неправедностью, с тем беззаконием, которое вершил Закхей. Хотя имя его означало праведность, и, конечно же, это было определенным соблазном, смущением и недоумением для многих и многих людей, которые окружали его.
Я недавно прочитал такую замечательную вещь, ничего нового, в общем-то, она для меня не открыла, но вот некая деталь, некая черта как-то была весьма и весьма характерна. Мы часто говорим о мытарях, в следующее воскресение мы вообще будем говорить и даже превознесем мытаря, как, впрочем, и сегодня мы возвеличим начальника мытарей, впрочем, не ради того делания, которое они творили в своей жизни, не ради того, что они были сборщиками налогов и податей, а за то покаяние, которое и сегодняшний мытарь Закхей, и мытарь, о котором мы будем говорить через неделю, явили.
Явили необыкновенные вершины покаяния, вершины сокрушения, осознания и видения своих грехов и беззаконий. Так вот эта мысль, о которой мне хотелось бы сказать сегодня, которую я недавно для себя открыл: должность мытаря в то время, о котором мы с вами говорим, о времени земной жизни Спасителя, была должностью, за которую нужно было заплатить большие деньги. Эта должность покупалась, потому что это было очень хорошее денежное вложение, так как человек обеспечивал себя наверняка на всю жизнь. Его не просто выбирали или он нанимался как на какую-то работу, он платил большие деньги за получение этой должности. Что требовалось с мытаря? У него был некий план работ, еженедельный или ежемесячный, ему был дан некий денежный объем, он обязан был сдать государству эту сумму денег, а потом ему разрешалось делать все, что угодно. Никаких препятствий ему не было и не чинилось никем, он имел полное право на все, что было сверх означенного плана.
И действительно, почему мытари были презреннейшими существами в своем народе? Во-первых, это были предатели. Что может быть гнуснее предателя в любых человеческих отношениях, в любых человеческих отношениях? Ничего. Будь это дружеские отношения, тем более будь это семейные отношения, когда один из супругов предает другого. Что может быть более омерзительного? Как вообще этому человеку потом можно верить, как вообще можно рядом с ним находится, как можно смотреть в его глаза, бесстыжие глаза, которые могут при любом удобном случае предать и изменить? Да невозможно.
Поэтому совершенно справедливо мытари имели к себе такое отношение, потому что они были предателями. Мало того, они не от недостатка и не от необходимости снискивать ежедневное пропитание становились таковыми. Вовсе нет, они понимали, что сейчас удобная возможность, удобный повод для того чтобы обогатится, и они покупали эту должность, и потом уже всеусердно использовали ее, обирая собственных собратьев, сограждан.
Вот поэтому, еще раз возвращаясь к этой мысли, имена этих людей были нарицательными, и поэтому их презирали и ненавидели. А здесь не просто обыкновенный рядовой сборщик податей, мытарь, здесь начальник мытарей. Как он смог выслужится, как он смог преуспеть в своем ремесле. Сколько проклятий людских он на свою голову снискал своим жестокосердием, своим цинизмом, своим глумлением к окружающим его людям, беспощадностью, жестокостью, немилосердием, несостраданием и прочим подобным. И вот именно этот человек заставляет нас совершенно по-другому взглянуть, даже не то, чем он занимался, а на то, как человек творя грех, вместе с тем может в своем сердце сохранить хоть какие-то остатки, какие-то проблески человеческого достоинства. Что и происходит на наших глазах в сегодняшнем Евангельском повествовании.
Христос входит в Иерихон, кстати, если мы обратим внимание, это замечательная хронологическая цепь событий. В прошлое воскресение, если вы помните, в Евангелии шла речь о исцелении Господом Иисусом Христом слепца, который сидел у ворот Иерихона. Христос, входя в Иерихон, исцеляет человека, который просит Его об исцелении. Вартимея, который слыша о том, что идет Христос взывал: Иисусе, сыне Давидов, помилуй мя. А выходя из этого же города, Господь совершает еще одно чудо, еще более величайшее чудо. Казалось бы, что может быть непостижимее и неизреченнее, чем возвращение зрения слепцу? Но здесь Христос исцеляет душу человеческую, потому что Закхей, этот начальник мытарей, этот презираемый всеми человек, исцеляется Христом от недугов душевных, от недугов духовных, которыми он, казалось бы, неисцелимо болен. Происходит необыкновенная, с одной стороны даже несколько ироничная ситуация.
Как повествует об этом евангелист, Закхей был чрезвычайно небольшого роста, мы на это тоже всегда с вами обращаем внимание. То есть, коротышка, карлик, снискивавший себе еще дополнительные насмешки. С ним, быть может, никто не вступал в личный конфликт, потому что себе было бы дороже, но уж наверняка за глаза как его только не поносили, как над ним только не смеялись и не глумились. И вот это коротышка бежит, чтобы увидеть Христа, он опережает толпу, но он не может ничего сделать, потому что видит только человеческие спины и головы, за которыми скрывается Христос. И вот тогда он оббегает эту толпу, он, наверное, очень правильно рассчитал пусть Христа на выходе Его из города. Он лезет и карабкается на смоковницу, на дерево, чтобы с этой высоты, из-за недостающего собственного роста, увидеть Христа, чтобы глазами к глазам увидеть Спасителя мира.
Вот такое абсолютно нелепое поведение этого вполне состоявшегося человека, респектабельного человека, наверняка имеющего определенную власть, человека. Но он забывает обо всем этом, он карабкается на дерево как мальчишка, чтобы увидеть Христа, хотя бы издали узреть и увидеть Его. И тогда Господь, оборачиваясь, глазами к глазам встречается с Закхеем и обращается к нему.
Обратим внимание на это необыкновенное событие: толпа людей окружает Христа, наверное, тысячи людей теснятся чтобы хоть как-то увидеть Его, а уж заговорить с Ним, обратится к Нему – это выше всяческих желаний. А здесь Христос, как бы сквозь эту толпу чающих Христова утешения и внимания, видит этого ничтожного человека, презираемого всеми человека, и говорит ему, обращаясь к нему по имени, и на эту деталь обратим свое внимание: Закхей, – говорит Христос, тем самым показывая что Богу мы все по имени ведомы, Бог каждого из нас по имени знает, и не только по имени, но и глубины нашего сердца ведает без исключения, будь то Закхей или всякий из нас, каждого из нас Господь знает по имени.
Он говорит ему: Слезай, ибо сегодня Мне надлежит быть в доме твоем. Закхей не может поверить своим ушам, не может поверить своим глазам, Тот, которого он и не чаял увидеть сквозь все это людское море, сквозь эту толпу, Сам к нему обращается и говорит: Слезай скорее, Мне надлежит быть в доме твоем. На что Закхей от избытка восторга, духовного восторга и ликования, отвечает Ему… Что тоже нам, в свою очередь, говорит, что человек этот прекрасно знал и свои грехи, и свои мерзости, и свои гадости, которые он творил окружающим его людям. То есть, небессознательно, не просто выполнял свой служебный долг, будучи облеченным определенными полномочиями. Нет, он прекрасно все понимал, как каждый из нас все прекрасно понимает о самом себе, только мы боимся себе признаться в этом, и не хотим в этом признаваться, ни себе, ни Богу.
Так вот Закхей восклицает: Господи, я половину имения нищим отдам, а если кого чем обидел, четверицею воздам, – то есть в четырехкратном размере я верну свои долги. То есть, он Господу говорит, и наверняка неложно об этом свидетельствует, что все, что он имеет, что он накопил за все эти годы своего грабежа, который он творил беззастенчиво и бесстыдно, он все это раздаст. Сразу же половину отдаст, а потом начнет рассчитываться со своими должниками и каждому из них в четырехкратной степени воздаст. Да он сам без гроша останется, и остался без гроша – это правда, потому что его дальнейшая судьба известна Церкви.
Святой Климент Римский рассказывает о том, что Закхей стал спутником в апостольских подвигах апостола Петра, и проповедовал о Христе вместе с Петром. И вместе с Петром проповедуя Евангелие, при Нероне в Риме был обезглавлен. Его казнили, того самого Закхея, о котором сегодня мы с вами слышали, который так Господа полюбил, так уверовал в Него, что все остальное для него уже перестало иметь значение, и он жизнь свою скончал ради Христа.
Вот такое замечательное Евангельское повествование, дорогие братья и сестры, Господь всем нам предлагает на заре приближающегося великопостного делания, чтобы мы по-настоящему увидели свой грех. Конечно, он другой, наш грех, и грехи каждого из нас иные, и ответственность пред Богом каждого из нас иная. Наша ответственность не похожа на ответственность рядом стоящего человека, у одного больше, у другого меньше, но в любом случае, мы видим с вами, как человек способен был узреть себя и последовать за Христом. Что бы о нем ни говорили, как бы о нем ни думали, как бы над ним ни смеялись, для него это ровным счетом не имеет никакого значения. И то самое общественное мнение, о котором мы очень часто беспокоимся, как бы там чего о нас не подумали дурного, совершенно не важно.
Конечно, в некоторой степени, наверное, это справедливо и правильно: нельзя никого в соблазн вводить дурными своими поступками – это правильно, и мы всегда должны отдавать себе отчет в том, как мы себя ведем с окружающими нас людьми. Но если это касается выбора между так называемым общественным мнением и Христом, то, абсолютно не имеет значения, как о нас кто-то подумает, если я иду за Христом.
Помните слова Достоевского, которые я очень часто привожу, как он однажды замечательно сказал, впрочем, не однажды. Однажды эту мысль он изложил в Дневнике писателя , а потом вложил эту же мысль в уста одного литературного персонажа – несчастного Шатова из «Бесов». Он сказал: Если мне с математической точностью докажут, что истина вне Христа, то я предпочту остаться со Христом, чем с истиной.
Не нужна мне ваша истина, если она вне Христа, если она без Христа. Потому что для меня жизнь – Христос, а смерть – приобретение, вспомним эту мысль апостола Павла. Потому что все сводится к этому главному и основному. И вот Закхей избрал именно Христа. И для этого, вполне благополучного, имеющего определенный статус своего положения в обществе человека, уже не имело значения, ровным счетом ничего не означало, что о нем кто-то подумает. Потому что он желал увидеть Христа, и он увидел Христа. И Христос его увидел, и это — самое главное.
Поэтому, дорогие братья и сестры, сегодняшнее Евангельское повествование говорит о том, что мы все без исключения Богом любимы, что о каждом из нас Господь знает и ведает. Каждого из нас по имени знает, и называет нас этим именем, и говорит каждому из нас, не только лишь Закхею, а всем нам: Закхей, сегодня Мне надлежит быть в доме твоем.
Христос избрал наше сердце Своею обителью, помните, как замечательно в Евангелии Сам Спаситель говорит: Кто возлюбит Меня, то Я и Отец придем к нему, и обитель у него сотворим.
Господь обителью Своею избирает наше сердце и говорит нам подобно Закхею: Слезай, Закхей, с тех нагромождений, куда ты забрался и вскарабкался, в твоем дому надлежит Мне сегодня быть. И когда Закхей произнес свои слова покаянные, что он половину имения своего отдаст нищим, и что задолжал четверицею воздаст, Господь говорит ему удивительные слова: Ныне пришло спасение дому сему, ибо и сей сын Авраамль есть, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее.
Если мы отзовемся на этот зов Христов и постараемся положить все свои человеческие усилия к тому, чтобы Христос воцарился в нашем сердце, тогда Господь и о нас вами скажет: И этот сын Авраамль есть, ибо Я и для него пришел, чтобы и его погибающего спасти и соделать наследником Вечной Жизни. Аминь.
