Во Имя Отца и Сына и Святого Духа.
Сегодня мы слышали евангельское повествование о юноше, который приступил ко Христу и спрашивал о самом главном, что способно быть в жизни человеческой: Что мне делать, Учителю благий, чтобы наследовать вечную жизнь? Этот юноша, как мы с вами знаем, ушел опечаленным от Христа, поскольку Господь, по его разумению, предложил ему столь непомерную степень следования за Ним, что он посчитал это невозможным для себя. Этот юноша, как мы помним, с готовностью отвечал Христу, что он все исполнил, все выполнил из предписанного Законом Божиим, и что ему кроме того нужно сделать, чтобы наследовать вечную жизнь. Тогда Христос поставил его лицом к лицу с неотвратимостью того, чтобы все, что он имеет, продал, раздал нищим и следовал за Ним. И вот это было непомерно для юноши, он споткнулся об эти слова и с печалью отошел от Христа.
Конечно же, всем нам это известно, мы дважды в году читаем это евангельское повествование, поэтому, быть может, нет необходимости сегодня подробно об этом говорить, что, собственно, я и делаю. Я буду говорить о другом юноше, не о том, не о евангельском, а о юноше, чья икона находится посреди сего святого храма, о юноше, который поистине поражает своей верностью и ревностью Господу. Имя этого юноши – святой благоверный князь Александр Невский. Мы все, конечно же, знакомы хотя бы с основными, основополагающими моментами его жизни. Это, конечно же, две блистательные победы, которые он одержал, одну на берегу Невы, от того и став именоваться Невским, поскольку победил доселе непобедимого ярла Биргера, шведского военачальника, и в поединке, в единоборстве, как об этом повествует летописец, он возложил ему печать на лицо.
Издревле любой бой начинался традиционно, с единоборства военачальников. Биргер бросил вызов, бросил перчатку в лицо Александра. Прежде, когда Биргер только ступил на русскую землю, он послал вестника и сказал через него молодому, юному Александру, вдумайтесь, ему было двадцать лет, когда он выступил против шведов: Я топчу твою землю, если можешь – сопротивляйся мне, хотя это бессмысленно и бесполезно. Такова была горделивая, надменная установка Биргера. И тогда Александр, двадцатилетний юноша, сегодня в нашем восприятии это мальчик, бесстрашно выступил против этого непобедимого, своего рода Голиафа, подобно тому, как некогда юноша Давид выступил против непобедимого великана и сразил его. Не своею собственною силой, как мы понимаем, не умением, не воинским опытом, которого как такового и не было, а тем, что всю ночь молился в Новгородской Софии, и выйдя после горячей и слезной молитвы, сказал удивительные слова Псалмопевца: Не в силе Бог, а в правде. И они сошлись в этом поединке, единоборстве, и Александр своим копьем сбил этого непобедимого грозного рыцаря. Тот с позором упал наземь. Не умер, остался жив, чтобы до конца своих дней нести позор от того, что его сразил юноша.
Два года спустя Александр совершил еще одну из самых грандиозных побед на Чудском озере. Вчера Президент нашего государства и Святейший Патриарх освятили удивительный, в том числе и с художественной точки зрения замечательный монумент, посвященный этой битве, и находящийся на том самом месте, где произошло Ледовое побоище. В двадцать два года благоверной князь одержал вторую победу. Казалось бы, Русь находилась в уничижении несколько лет, она была порабощена монголами, это было страшное испытание, огромный урон, нанесенный ордами, неисчислимым сонмом монголов, но князь отражает опасность, пришедшую с Запада.
Казалось бы, братья христиане, называвшие свои пришествия на Русь крестовыми походами, чтобы обратить этих дремучих православных в настоящую, подлинную, как они считали, латинскую веру. И Александр Невский делает коренной, радикальный выбор: он не идет войной против татаро-монголов, чем в сознании своих современников приобретает очень непопулярное о себе мнение, но выступает против сонма рыцарей и побеждает их. Наголову побеждает.
Но, если бы только лишь этим ограничивались значимость этого великого человека, то мы бы сегодня не праздновали его святое имя, потому что не воинские заслуги являются примером и образцом святости. Да, это патриотизм, это героизм, это блистательное умение воевать, одерживать победы над врагами, но не это удел святости. Мы знаем многих людей, можем называть замечательные и блистательные имена военачальников, полководцев, которые вошли в историю нашего многострадального Отечества, но они не являются святыми угодниками Божьими. Мы не поем им величания, мы не говорим им, обращаясь в молитве: молите Бога о нас. А Александру Невскому говорим.
То, что Церковь сочла необходимым для подражания чадам своим, в его лице выражается иным, нежели воинская доблесть. Да, это мудрость, это рассудительность, это бесстрашие, это мужество, смелость и прочие достоинства, говорящие о нем, как о блистательном военачальнике, о государе, о человеке. Но повторяю, это не является причиной того, что мы прославляем его как святого угодника Божьего. А вот то, что было после славы, в столь юном возрасте обрушившейся на него, вот это является уделом того, почему Церковь его прославляет и причисляет к лику святых.
Действительно, у молодого человека, который одержал грандиозные победы, наверняка могла бы закружиться голова от этих побед. Его считали самым великим и самым могущественным русским князем, этого двадцати двух летнего мальчика. Папа римский прислал своих легатов и предложил ему коронацию в императора с одним лишь условием: если он примет католическую веру, если он отречется от этого дремучего православия, от этой схизмы, как называли католики нашу веру, и примет от папы благословение.
И вот тогда, этот великий князь, великий не только своими грандиозными воинскими победами, сколько великий духом, понял, что опасность, которая грозит с востока, менее опасна, чем опасность, пришедшая с запада. Говорят: Из двух зол выбирают меньшее. Так вот зло, пришедшее с востока, в лице татаро-монголов, было меньшим, чем зло, которое шло с цивилизованного запада.
Оно, это зло, всегда идет с цивилизованного запада, и оно гораздо страшнее, чем какое-либо другое зло, в какие одежды оно бы не рядилось. Даже если это одежды христианства. Это и предлагалось великому князю. Он решительно отказался от многообещающего и перспективного предложения папы римского. Он мог бы по-другому поступить: он мог бы предложить союз Риму, и римский папа мог бы послать тех же самых псов-рыцарей вместе с Александром Невским на восток и вступить в единоборство с Батыем. Но мы понимаем, что ценой этому была бы измена Православию. Поэтому великий князь думал не только о политической судьбе России, потому что она была, как бы предопределена татаро-монгольским нашествием на многие столетия вперед. Но они, татаро-монголы, не посягали на самое главное, они не желали овладеть душой русского человека, им плевать было во что и в кого веруют русичи, а римлянам было далеко не наплевать, какой веры придерживаются русские, и поэтому они требовали и настаивали, чтобы русский народ принял католицизм.
И вот, князь находится перед выбором, находится перед страшной дилеммой: что ему предпочесть. Против обеих сторон он бороться неспособен, нет сил, нет возможности, кроме всего прочего, Русь разрознена. Рязань, Киев, Козельск и другие города уже сожжены татаро-монголами, выступать против них безумие и самоубийство, пусть даже и героическое. И он выступает не против них. Даже не из каких-то прагматических соображений, а прежде всего из соображений того, что самое главное зло – измена Православию, и это зло идет с запада. Он выступает против них, и одерживает две блистательные победы.
Мы уже упомянули об этом: потом начинается самая тяжелая пора в жизни великого князя. Исторические свидетельства об этом говорят: он по меньшей мере пять раз ездил в Орду, унизительно прося ярлык на княжение. Он унижался, он смирялся, он был вынужден уступать многое и многое для того, чтобы эти злобствующие и безумствующие полчища не совершали свои набеги на Русь. Он сознательно шел на унижения, многие из его современников называли его предателем. Это мы сейчас о нем как о герое говорим, но многие из его современников даже слышать этого имени не желали, потому что в их сознании князь Александр Невский воспринимался как предатель и изменник.
— Почему этот князь, который одержал победу на Неве и Чудском озере не разобьет Батыя? — так говорили злопыхатели, люди, которые не понимали и не осознавали, что говорят. Были, конечно же, и разумные голоса, в числе современников благоверного князя Александра Невского, которые понимали, что он себя отдает в жертву для того, чтобы русский народ не погиб окончательно.
Его поведение, его позиция, его политическая установка, если так можно выразиться, совпадала с другим русским угодником Божиим, который жил спустя много столетий после него – Святейшим Патриархом Тихоном, которого его современники тоже называли и предателем, и изменником. А он говорил: Пускай мое имя погибнет в истории, но чтобы Церкви было благо. Не ради собственного имени, не ради тщеславия, не чтобы мое имя вошло в анналы истории, а чтобы Руси было благо, это, прежде всего. Пусть топчут мое имя, поносят его, поганят, как хотят. Это была позиция святого благоверного князя Александра Невского. И за это необыкновенное смирение святая Русская Церковь почитает его как угодника Божьего.
Я думаю многие знают сколько он прожил – очень мало, сорок три года. Это молодой человек, в нашем современном сознании о человеке этого возраста говорят, извините меня за пошлость, что он переживает кризис среднего возраста. А это был муж, который к этому возрасту, к своей кончине возрос до такой вершины, которая соделала его поистине святым угодником Божиим и заступником Земли Русской, молитвенником за Русскую Землю. И как венец его предшествующей, скорбной, крестоносной жизни, было то, что он принял великий ангельский образ, он принял монашеский постриг с именем Алексия.
Есть истерические, вполне убедительные, предположения, что он был отравлен, также, как был отравлен его отец, князь Ярослав. Возвращаясь из Орды, он почувствовал недомогание, почувствовал себя больным, немощным, и, не добравшись до пределов своего Владимирского княжества, умер. Такая скорбь обрушилась на Русскую землю. Люди, бывшие современниками этого страшного и внезапного известия, рыдали, стонали, рвали на себе волосы. Простые люди так любили князя, что говорили: солнце земли Русской закатилось. Все считали, что самая жизнь обессмыслилась, потому что такой великий правитель скончал свои дни.
Сегодня, дорогие братья и сестры, удивительный день. Сегодня восьмисотлетие его рождения. Но в церковном календаре день рождения того или иного святого не празднуется, но так удивительным образом совпало, что Церковь сегодня празднует перенесение святых мощей благоверного князя из Владимира в Петербург. Петр Первый осуществил такое намерение, и перенес мощи, которые покоились в течении многих столетий во Владимире, в Рождество-Богородичном монастыре, который до сегодняшнего дня существует. И в восемнадцатом столетии, в его первой четверти, мощи этого святого угодника Божьего были перенесены в Петербург, где пребывают и до сего дня. Но для нас это особенно важное событие, потому что этот воскресный день совпал с днем перенесения его честных мощей и замечательной, прекрасной датой его рождения. И мы, как русские люди, особенно почитая этого святого угодника Божьего, преклоняемся его подвигу и просим его святых молитв. Просим, чтобы Господь его святыми молитвами даровал нам не столько мужество, каковым он одерживал свои грандиозные воинские победы, сколько иные качества его святой жизни. От нас не требуются воинские победы, от нас требуется другое – подражание ему в смирении, которое этот мужественный и грозный воин явил в своей жизни.
Я рассуждаю и думаю: У нас в храме есть офицеры, не буду, конечно же, пальцем показывать, люди, в свое время посвятившие свою жизнь служению Отечеству. Эти люди знают: Как можно смириться, как можно себя отдать в полнейшее повиновение тому, кто твой враг? Когда князь первый раз пришел к Батыю, тот говорит ему: Вот огонь, пройди через него, это очистительный огонь, поклонись нашим идолам. Знаете, как князь ответил ему? Я поклонюсь тебе, потому что Бог по моим грехам тебя поставил надо мной, огню твоему покланяться не буду, потому что я христианин. Батый повелевал разрывать таковых дерзких князей, которые приходили к нему, а тут он сказал: Вот настоящий христианин, вот это настоящий князь. И еще больше зауважал князя.
Князь смирялся ради своего народа, он мог бы плюнуть в лицо Батыю, наверняка бы не устрашился и не побоялся этого, ведь он и с Биргером бесстрашно вышел на поединок. Это был бы очень эффектный и красивый жест, но ему бы тут же голову отрубили и пошли бы новые репрессии против русского народа, и еще больше бы горели села и города русские. Но он готов был смиряться сам, и пред ним преклоняться, по слову апостола Павла: Всякая власть от Бога. Даже такая, как при том-же Батые или прочих злодеях.
Почему Бог это допускает? При ком говорил эти слова апостол Павел, что всякая власть от Бога? Он при Нероне это говорил, когда христиан распинали на крестах, и он и об этой власти говорит: Всякая власть от Бога, кто противится власти – противится Божьему установлению.
И ради собственного народа великий князь Александр готов был, чтобы его имя погибло, но чтобы народу его было благо. Вот за это Церковь его чтит, за этот подвиг, за бескровное мученичество Церковь прославляет святого благоверного князя Александра, а мы имеем счастье быть потомками этого великого угодника Божьего, зная, что его дерзновенные и мужественные молитвы, здесь на земле обращавшиеся к Богу, посредством которых он одерживал свои громогласные победы, не оставят и нас, если мы будем обращаться к нему со своими просьбами и воздыханиями. Аминь
