Всех вас с воскресным днем, дорогие братья и сестры! Сегодня Святая Церковь нашему вниманию предлагает притчу Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа о званых на брачный пир (см.: Мф. 22, 1-14). Эту притчу рассказал Господь в Великий вторник, обличая религиозных вождей современного Ему ветхозаветного иудейства. Притча о том, что иудейская национальная идея к моменту пришествия в мир Христа полностью выродилась, вышла из того русла, в которое вложил ее Господь.
Мы хорошо знаем эту притчу, но есть некоторые моменты, на которые стоит еще раз обратить внимание. Господин решил устроить для сына брачный пир и попросил рабов позвать приглашенных. Таким образом, приглашенные не могли не знать о том, что устраивается великое торжество: они были заблаговременно приглашены, им дано было все необходимое, чтобы подготовиться, – время и средства. И в силу того, что они знали и помнили, когда приходили их звать на пир, они пренебрегли приглашением: сначала просто отослали ни с чем звавших, сделав вид, что не обращают внимания на приглашение, некогда им.
Но когда господин попросил рабов еще раз позвать их, они пришли в ярость, в бешенство, потому что эти рабы явно мешали им жить, осуществлять то течение жизни, в которое они погрузились через те средства, которые им даны были от господина для подготовки к торжеству. И они растерзали, убили тех, кто звал их на пир – на акт, на деяние любви, которое для них устраивал господин. А ведь сначала они пообещали прийти, но не сделали этого, попрали любовь, обещание не исполнили. И тогда, говорит Священное Писание, господин разгневался на этих убийц и сжег не только дома, но и города, уничтожил их, стер с лица земли.
И вот вопрос: если Спаситель говорит, что этому господину, устроившему пир, уподобилось Царство Божие, то как можно в Царстве Божием выйти на такой уровень, чтобы гневаться, убивать, уничтожать? Наверное, речь о другом: притча часто приспосабливается к возможностям человеческого восприятия. Это показывают так называемые антропоморфизмы, когда Священное Писание усваивает Богу какие-то действия или какие-то члены тела, которые есть у человека, но которых у Бога нет, для более понятного для людей объяснения.
Бог непреложен, в Нем нет ни тени перемен, и если Священное Писание говорит нам, что Бог есть любовь, то Он есть любовь и не может стать никем и ничем другим; если сказано, что Он свет, то Он есть свет. А вот гнев и уничтожение в контексте притчи связано с самими людьми, поскольку они неблагодарностью, хамством, наглостью, гордостью отсекли себя от жилы жизни, из которой черпали благодаря Господу, пресекли в себе эту жизнь, облекли себя на духовную смерть и, соответственно, сами себя уничтожили.
Но этим притча не заканчивается: господин снова посылает своих рабов на перепутье дорог, на перекрестки, пройти по изгородям, по старым хижинам, чтобы найти всех, кого только можно, и позвать, потому что пир готов, тельцы закланы, все стынет и надо наполнить освободившиеся места. И рабы идут и зовут. В историческом контексте мы говорим, что были позваны язычники, которые не ведали истинного Бога и учения о Нем, поэтому уподоблялись в определенном смысле людям убогим. Нам нетрудно их вообразить: сейчас мы называем их асоциальными людьми. И для них нашлось место, и им был рад господин, но при одном условии: чтобы туда попасть, они должны были нарядиться в чистые праздничные одежды.
И когда наполнился пир возлежащими – Писание так и говорит: и добрыми, и худыми – приходит господин и видит человека не в брачной одежде. Хозяин пира спрашивает: «Друг, как ты попал сюда?». Но тот молчит, ему нечего сказать, нечем оправдаться. Почему? Не все люди, приглашенные на званые трапезы и пиры, имели возможность одеться по-праздничному, поэтому в древности был такой обычай: для них в специальных шатрах выкладывали праздничную одежду, которую они могли себе подобрать, устраивали умывальницы, бани. Люди мылись, одевались и садились за стол, и подойти к пиршеству было невозможно, не пройдя через шатры.
Как он прошел? Почему он пренебрег тем, что ему было дано, почему он не послушал господина? Надо было послушаться: нарядиться и умыться, но он не сделал это. И опять мы читаем о гневе господина, следует эсхатологическое обетование, которое произносит Христос по отношению ко всякому человеку, который не пожелает измениться: «Возьмите его и выбросьте во тьму внешнюю, там будет плач и скрежет зубов».
И чем больше мы слышим эту притчу, чем больше задумываемся над ней, тем больше видим в ней себя. Господь привел нас в этот мир и дал нам все необходимое не просто для жизни, для того, чтобы мы насладились чем-то и потом опять исчезли, как дым, нет. Все, что нам дано, это средство, орудие для подготовки к вхождению в вечность. Хотим мы этого или не хотим, она наступит, и мы переступим ее порог, придет Господин и посмотрит на нас, и оценит взглядом нашу одежду.
Пусть каждый посмотрит на себя и представит, что последует далее, по-честному отвечая на вопрос, доставит ли он радость Господину той одеждой духовной, в которую наряжен, – наглостью, гордостью, напыщенностью, пошлостью, похотью, всем, чем угодно. Постоянно то, что вкладывает в наши умы и сердца Святая Церковь, выветривается; чистые и светлые мысли, которые посещают нас на богослужении, часто после участия в Святых Таинствах, особенно в Евхаристии, уподобляются рабам господина, зовущего нас на пир: где-то да, просвет увидится, а потом забывается. Улетучивается память о необходимости готовиться к вечному пиру, быть достойным, опять мы отправляем этих посланников ни с чем, а часто готовы растерзать, убить, уничтожить, сказать, что это не для меня, потом, может быть, но не сейчас.
Господь произнес перед ветхозаветным Израилем обличение, а ведь это были самые религиозные и правильные в каком-то смысле люди не только в Израиле, но и во всем мире. Не было никого, кто знал веру в истинного единого Бога лучше, чем народ израильский, особенно его вожди. А нам вверено православие. Не ради красного словца мы можем сказать, что верующий православный человек знает и лучше всего, и больше всего истинного и спасительного о Боге и о своем спасении. Нам вверен этот великий дар, остается только подготовиться, реализовать его в своей жизни и войти на этот брачный пир.
Но это не так просто. Недоверие, неблагодарность, обиды на Бога, ропот, нежелание сделать так, как Он просит, рождают неверие в то, что где-то когда-то подобное наказание может постигнуть и нас. В итоге оказывается, что обличение самых религиозных, самых верующих людей как нельзя более актуально, что и нас почаще следует обличать, и нам почаще надо напоминать, к чему мы призваны, что нам даровано, куда мы идем – нечасто мы об этом задумываемся.
Поэтому, дорогие братья и сестры, великая милость Божия в том, что в Четвероевангелии имеются такие притчи. Притча о званых на пир – это обличение и пророчество о том, что ветхозаветный Израиль будет уничтожен. Что и случилось в 70-м году по рождестве Христовом, когда император Тит пришел и стер Иерусалим с лица земли, и разрушил Иерусалимский храм – это был гнев Господина.
Нам же надо обязательно проецировать эти притчи на себя, не стесняясь, не боясь, не ленясь. Будем помнить, что Бог есть Бог Любовь, но это не значит, что этой любовью можно пренебрегать, о ней можно забывать. Напротив, мы должны сделать все, чтобы в наших сердцах появилась ответная любовь к Богу, благодарность и доверие, и тогда по милости Божией не случится с нами ни того, что случилось с теми, кто убивал рабов господина, ни с тем, кто не нарядился в брачную одежду, попав на пир.
Аминь.
