Святая Церковь неслучайно в конце Великого поста предлагает нам образ этой великой подвижницы благочестия, показывая, что человек не может иметь предела в том покаянии, которое призван совершить в дни своего земного бытия. Через это покаяние, через это исправление своей жизни, через откровение о самом себе в попытке исполнить заповеди Божии человек приходит в осознание того, что он в глазах Божиих всегда будет недостоин ниспослания ему дара спасительной благодати. Но, с другой стороны, именно через это осознание, через это делание он сподобляется от Господа великих даров.
Преподобный старец Зосима свидетельствовал
Конечно, Святая Церковь не призывает нас стараться во что бы то ни стало на молитве подниматься на воздух, уходить в пустыню, полностью отказываться от пищи, пития, одежды. То, к чему она нас призывает, помогает понять сегодняшнее Евангельское зачало (Мк. 10, 32–45).
Два ближайших ученика, апостолы Иаков и Иоанн, накануне Входа Господа во Иерусалим подошли к Нему и обратились с просьбой, чтобы Он в Своем Мессианском Царстве посадил одного справа, а другого слева от Себя (Мк. 10, 35–37). Они были уверены, что Господь входит во Иерусалим для того, чтобы воцариться над Израилем. Но оказалось, что Господь входит совсем для другого. Он входит для того, чтобы пострадать, чтобы пролить Свою Животочную Кровь за все человечество. И тогда Иисус сказал им: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь? Они отвечали: можем. Иисус же сказал им: чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься; а дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня [зависит], но кому уготовано (Мк. 10, 38–40).
И еще Евангелие говорит нам о том, что десять стали роптать (см.: Мк. 10, 41). Святые толкователи объясняют это тем, что ими двигала зависть, потому что они постеснялись обратиться ко Господу с такой же просьбой.
Часто и мы, не обращаясь напрямую, но всей своею жизнью, всеми своими деяниями, молитвами, постами — всем, что бы мы ни делали, — обращаемся ко Христу исключительно с одной просьбой: чтобы Он посадил нас в том Своем Царстве, которое мы для себя сотворили как царство блаженное, как царство очень теплое, светлое и уютное. Однако Господь [отвечает] жизнью, которую посылает нам, которая часто запинает нас в наших словах и наших делах, как бы говорит нам: «А вы знаете, о чем вы просите? Знаете ли вы, куда Я иду? Знаете ли, что значит быть Моими учениками на самом деле?»
Когда начинают сокрушать нас жизненные обстоятельства, когда начинает нас сопровождать духовная туга, мрак, часто уныние и отчаяние, то будем вспоминать слова Христа, который говорит: «Ту чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься» (см.: Мк. 10, 39).
Наша беда заключается в том, что эти слова мы воспринимаем как не о нас сказанные. Приходя в храм, мы сравниваем себя с другими, делаем выводы, что кому-то хорошо, а мне плохо. Мне плохо, а я ведь все время молюсь и все время пощусь, а мне от этого не становится лучше. Почему же так? Почему Господь меня забыл?
На самом деле никто никого не забыл. Если вместе с учениками мы отвечаем Христу, что чашу, которую Он пьет, мы будем пить, и крещением, которым Он крестится, будем креститься, то, значит, Господь нам дает этот дар в руки. И надо благодарить Его за возможность приобщения к подвигу Спасителя. Апостольское учение о страданиях человека ведь именно в этом и выражается.
«Господь оставил нам образ, — говорит апостол Петр, — чтобы мы последовали по стопам Его» (см. 1 Пет. 2, 21). А апостол Павел говорит, что «вам даровано о Христе не только веровать в Него, но и страдать как Он» (Флп. 1, 29). Вот и дар Божий! И для человека, который возлюбил страдания Христовы, возлюбил Христа Страдающего, конечно, нет ничего блаженнее и слаще на земле, чем приобщиться к этому подвигу. Но, когда человек приобщается к нему, к исполнению тех заповедей, которые поставляют его на путь крестоношения, то он не через внешние обстоятельства начинает зреть зарю Христову, зарю Небесного Царства, а в своем сердце. Через сердце открывается человеку любовь Христова.
Благословение Божие — на исполнение этих спасительных, но в глазах сторонних людей жестоких заповедей, этого легкого для самого человека, а в глазах сторонних людей очень тяжелого бремени. Только благодаря исполнению заповедей Господних человек начинает осознавать, что Царство Христово цены бесконечной и у самого человека никогда не хватит никаких средств это Царство приобрести.
Конечно, «не вливают молодое вино в ветхие меха» (Мф. 9, 17), и «не приставляют заплату из небеленой ткани к ветхой ризе» (Мф. 9, 16). Часто те слова, которые в сегодняшнем Евангелии произносит Господь во всеуслышание, для нас являются именно этим молодым вином и новой заплатой. Но по мере духовного возрастания, совершенствования, или, лучше сказать, по мере духовного обновления, человек начинает принимать это как великое снисхождение Божие к немощи человеческой и начинает открывать для себя вкус этого молодого вина.
В Евангелии от Луки сказано, что «никто, пив старое, не захочет пить новое» (см.: Лк. 5, 39). Не надо удивляться в себе, что нам не хочется ни пить чашу, ни креститься крещением, которым крестится Господь, что от этого обетования мы духовно съеживаемся. Безропотно и мужественно делается первый шаг навстречу трудностям, и только тогда Господь подает нашему сердцу и уму влечение, срастворенное радостью, — к исполнению Его заповедей.
Сегодня, накануне уже того события, о котором вспоминало Евангелие, то есть входа Господня во Иерусалим, входа Его как Священного Царя и как Мессии, будем готовить свои души и свои сердца к должной встрече Его. Пусть наши дела преданности и беззаветного служения Господу, которых Он ждет от нас, в символическом смысле являются теми вайями, которые постилал народ и держал в руках! Тогда вместе с народом Израильским при входе Христа во Иерусалим, но, уже не ошибаясь, как этот народ, мы сможем воскликнуть: «Осанна Царству Сына Давидова!» (см.: Мк. 11, 9–10), тому Царству, наследниками которого нас всегда готов сделать Христос. Аминь.
