Обратите внимание, первоверховный апостол, великий, премудрый, учитель всей вселенной, полагает, что ему нечем хвалиться, кроме как Крестом Распятого Спасителя. И поистине это так, потому что для христианина иной похвалы нет и быть не может.
Парадокс, мы с вами говорили об этом в самый день праздника Воздвижения Креста Господня, ссылаясь на слова того же самого апостола Павла, который в послании к Коринфянам говорит о том, что для погибающих слово о Христе есть безумие, есть юродство, а для нас спасаемых – это сила Божия.
Действительно, люди не верующие в Распятого и Воскресшего Спасителя, они воспринимают самый Крест, как элемент безумия. Я об этом много раз говорил и сегодня мне хотелось бы вновь обратить ваше внимание на эту мысль. Даже человек неверующий, который вне зависимости от своих убеждений вынужден ходить на кладбище, и видя самое распространенное знамение и самый распространенный предмет на кладбище – крест, воспринимает его, безусловно, как печать смерти. Никакого другого ассоциативного ряда не возникает у человека, кроме как трагизма, печали и слез, когда он видит крест на могильном холме.
И напротив того, христианин, верующий в бессмертие своей души и знающий, что это земная жизнь является не более, чем преддверием, настоящей подлинной жизни, он воспринимает древо крестное, которым увенчивается могила верующего христианина, как символ победы жизни над смертью, торжества Воскресшего из мертвых Христа над бренностью человеческого естества. Какая противоположность, какая, более того, взаимоисключаемость по отношению к одному и тому же явлению, каким является Крест, и поэтому совершенно справедлив и прав тысячу раз апостол Павел, говорящий о том, что для погибающих, для них слово крестное безумие, а для нас, спасаемых, это сила Божия. Крест – это не только орудие смерти, на котором принял смерть Спаситель мира Господь наш Иисус Христос, но это еще и тот путь, который несомненно свойственен каждому христианину.
Сегодня мы слышали в евангельском благовестии, как апостол и евангелист Марк говорил нам слова, которые мы нередко слышим и нередко о них говорим, что тот, кто не берет своего креста и не следует вслед за Господом, тот не достоин Его. Поэтому для христианина, как бы часто мы об этом не говорили, несение своего жизненного креста является непременным условием его вечного спасения.
В канун праздника Воздвижения Креста Господня мы слышали за Всенощным бдением паримию, ветхозаветное повествование, небольшой отрывок из книги Исход, где повествовалось о том, как Моисей Боговидец, пророк, вел народ Израилев через безжизненную пустыню. Мы знаем с вами, что за неверие, сомнения, ропот, грехи народ был обречен на сорокалетнее странствование по безжизненному, безводному пространству. И вот однажды, войдя в некое местечко, которое называлось Мерра, народ жаждавший увидел водоем, они бросились к этой воде, но с ужасом от нее отпрянули. Несмотря на многодневное скитальчество по пустыни, испытывая жажду, они не смогли пить эту воду, потому что она была соленой до горечи, они выплевывали эту горечь, которой была наполнена эта вода. Тогда они возроптали в бесчисленный раз на Бога и на Моисея, зачем он их вывел из Египта, где они, по крайней мере, могли вдоволь и всласть воды пить. И Моисей в очередной раз стал заступником между Богом и этим ропотным народом, прося о том, чтобы Господь даровал им воду, чтобы они утолили свою жажду. И Господь повелел Моисею срубить дерево и бросить это древо в эту горькую, соленую, не способную утолить человеческую жажду воду. Он это сделал из послушания Богу, и вода превратилась из горькой, из соленой в воду сладкую, в том смысле, что она услаждала все естество человеческое, что человек никогда не пил такой дивной, вкусной, прекрасной воды, именно ею они утолили свою жажду в этом местечке, именуемом Мерра.
Так вот это удивительный ветхозаветный прообраз того, чем является Крест Господень, потому что соленая, горькая вода – это жизнь человеческая, которая исполнена скорбей, болезней, всевозможных жизненных испытаний, несчастий и всего прочего. И если человек пьет только лишь эту жестокую, горькую воду, он не только не может утолить своей человеческой жажды, он приходит в страшное отчаяние от посещаемых его скорбей и невзгод, и только лишь Древо, через которое по слову премудрого Соломона дается всякая правда, способно эту горечь, невыносимую порой, нестерпимую, усладить. Поэтому для человека, верующего в Промысл Божий и исповедующего твердую и несомненную уверенность вместе с апостолом Павлом, что верующим во Христа всё споспешествует во благо, даже если все эти скорби не изменяются, если ничего в жизни не улучшается, то в любом случае христианин, возложивший все свое упование на Бога, на Его всеблагой и всеспасительный Промысл, он услаждается твердым и несомненным чаянием, что все это не стоит того, чтобы обращать на это внимание. Разве заслуживают все эти печали, все эти земные скорби, невзгоды и болезни того, чтобы я столько внимания на них обращал? Не стоят они того, чтобы я, свой взор отвратив от неба, заботился земным и скоропреходящим. И это никакие-то отвлеченные рассуждения, это действительно так.
Нам, к сожалению, очень свойственно впадать в уныние по самого разного рода поводам. Мы очень часто с вами падаем духом, мы ропщем на Бога. Неслучайно святые отцы, в частности оптинские старцы, поучали своих духовных чад, говоря, что Бог прощает все грехи человеку, а вот за ропот Он попускает человеку скорби. Поэтому если мы начинаем роптать, а говорим мы это вполне привычно, примерно так: За что? Почему? Чего такого я сделал? И чем я хуже других? Вот посмотри на соседей моих, подлецы подлецами, почему они такого не испытывают? На самом деле, если мы так воспринимаем посещение Божие в нашей жизни, то никакой пользы, никакого прока от этого креста мы никогда не получим, так как от креста не получил никакого прока тот самый разбойник, который был распят ошуюю Креста и который роптал, хулил Христа и говорил: если Ты Сын Божий, сойди с Креста, и мы тогда уверуем в Тебя.
И напротив, другой, который находился одесную распятого Спасителя и ту же меру скорбей, страданий смертных претерпевавший, говорил: Ты ли не боишься Бога, мы поделом нашим приемлем, а это кровь неповинная проливается. Вместе с ним, вместе с этим благоразумным разбойником и мы с вами, дорогие братья и сестры, научимся через все жизненные испытания и невзгоды говорить: Помяни нас, Господи, когда приидеши во Царствии Твоем. Помяни, Господи, нашу теперешнюю боль, нынешнюю скорбь, не вмени нам в грехи наше малодушие и маловерие, которым мы сопровождаем несение наших жизненных невзгод и испытаний, помоги нам, Господи, донести свой крест и через эту Твою от неба нам подаваемую помощь возведи нас в радость вечную.
Вот это путь христианина и это подлинное настоящее отношение к тому, что посещает нас с вами в жизни. Есть такой замечательный пример в жизнеописаниях святых, есть такая мученица Перпетуя, которая была аристократкой в Риме, в языческом мире, она некогда услышала проповедь о Христе распятом и о Христе воскресшем и всем своим существом, всем своим сердцем уверовала во Христа Спасителя. Она приняла святое Крещение и безбоязненно себя исповедовала христианкой. Ее за это бесстрашное исповедание, а в большей степени за то, что она позволила себе в глаза императору сказать о том, что она верует во Христа Спасителя и иного Бога кроме Него не ведает и не знает. Она была брошена в темницу, куда бросали растерзанные, изуродованные, израненные тела христиан, за веру Христову мучимых. Многие из них были там забвенны, иные уже умерли и бездыханными находились. Там, в этой смрадной темнице, куда бросили Перпетую христианку, где уже были разлагающиеся тела людей, где уже на последнем издыхании находились окровавленные, избитые мученики, она находилась и говорила: Господи, никаких более светлых и прекрасных чертогов я в своей жизни не видела! Это говорила женщина, которая некогда даже не утруждала себя тем, чтобы ступать по земле стопами своих ног, потому что ее носили на носилках рабы под балдахином, ибо она была патрицианка. И она никаких других чертогов более прекрасных и изумительных не видела в своей жизни, нежели эту страшную злосмрадную темницу, где мучились Христовы последователи, и за это благодарила Бога, говоря, что нет иной более сладостной радости, чем умереть за Христа. Вот что означает нести ради Христа свой жизненный крест.
Умереть за Христа это удел избранных. Нас порой удивляют те муки, которые они претерпевали, которые они переносили, эти святые угодники Божии, но это ведь удел чрезвычайно немногих людей, это не просто стечение обстоятельств, это не просто какое-то невезение или страшная нелепая случайность, которая привела их к такой страшной лютой смерти. Отнюдь нет. Они просили такой смерти, они ее жаждали, и они принимали ее как величайший дар от Господа.
Трудно, порой быть может даже не способно наше современное, опороченное многими и многими препятствиями мира сего, сердце понять эту величайшую истину. Есть такое известное письмо, уже в более близкое для нас время написанное, одного священномученика, умученного в застенках НКВД. Ему посчастливилось передать записочку на волю своей матери, он написал: нет ничего сладостнее, чем умереть за Христа. Вы слышите какое удивительное свидетельство верности Христу, нет ничего сладостнее, нежели потерпеть за Христа!
Мы, к сожалению, другие люди, хотя тоже просвещены светом Христовой Истины. Но мы с вами больного зуба потерпеть не можем, мозоли какой-нибудь. Мы начинаем роптать на нашу жизненную долю, нам все не мило, мы видеть никого не можем, оттого, что мы не можем потерпеть самого малого. У нас головная боль, мы не знаем куда нам деваться, а люди несли за Христа страдания и самую смерть. Но вы скажете, зубная боль никакого отношения к страданиям за Христа не имеет. Имеет, если мы захотим этого, в том смысле, если мы терпим те или иные стеснения, скорби и невзгоды, какие бы они не были бы, и если мы готовы нести их с благодарностью Богу. Как говорит святитель Иоанн Златоуст, человек, который переносит болезни свои с благодарностью Богу, он мученик Христов, его подвиг равен подвигу мучеников и страдальцев Христовых, потому что он не возроптал, не озлобился, а благодарил Бога: Господи, я грешник, я окаянный, ты меня, Господи, вспомнил, дай мне хотя бы ради искупления малых моих грехов эту немощь понести. И тогда его боль, его страдания, его немощь, она Богом вменится как то, что вменялось мученикам Христовым, страдаемым за Христа, при всей несовместимости и разноименности тех скорбей и переживаний, которые переживали они и которые, порой, переживаем мы с вами.
Есть такой тоже замечательный пример, он может быть не имеет прямого отношения к тому, о чём сегодня мы с вами говорим, но в то же самое время имеет определенное сочетание ко всему сегодняшнему разговору. Однажды одного человека приговорили к смертной казни, мы говорим с вами, конечно, о средних веках, этот эпизод описан в замечательной книге – думаю многие из вас ее читали, – «Луг духовный» преподобного Иоанна Мосха. Если не читали, то найдите эту книгу, она очень и очень доступна и вы получите совершенно удивительное душевное и духовное утешение от прочтения этой книги. Говорю это из своего личного опыта, это была одна из первых книг, которую я осознанно прочитал уже будучи человеком воцерковленным. Есть там замечательный пример, как один монах пришел в город, а в этом городе все жители были взволнованы тем, что на городской площади казнили человека, за беззакония, за преступления, по делом, скажем так, он стяжал эту казнь. Так вот этот монах пошел на городскую площадь, чтобы тоже стать очевидцем этого зрелища. Он подошел к самому эшафоту, и когда на эшафот взошел приговоренный к смертной казни преступник, он увидел монаха и воскликнул: Отче, а ты что здесь делаешь? Монах смутившись, сказал: Знаешь, брат, я потерял память смертную, а для монаха, сиречь для каждого христианина, память смертная это главное, я потерял память смертную, и страх Божий теряю, нет молитвы, нет того, что было раньше в моем сердце, поэтому я пришел посмотреть на смерть, в надежде, что может мое сердце как-то содрогнется и увидит реальность приближающейся ко мне смерти, и тогда быть может я вернусь к тому духовному, созерцательному, молитвенному состоянию, в котором был прежде.
А этот разбойник ему говорит: А ты разве не знаешь, монах? мне ли, разбойнику и преступнику, об этом говорить тебе, что Христос искупил нас от вечного проклятия и смерти, что Он избавил нас от смерти, разве ты не знаешь, что смерти уже не существует? И эти слова потрясли монаха. В глазах этого преступника, разбойника, приговоренного к смертной казни, который шел на эту казнь бесстрашно, он увидел глубочайшее покаяние и бесстрашие в том смысле, что он не боялся смерти, потому что за свои грехи и свои беззакония такое принес покаяние, что и самая смерть его не то, чтобы страшила, а напротив, была даром и чаянием ближайшей встречи со Христом.
Поразительное свидетельство того, как мы должны с вами воспринимать приближающуюся смерть – не бояться, не страшиться, не пугаться ее, а, как замечательно говорит один современный проповедник, воспринимать и ждать смерть так, как невеста ждет своего жениха, потому что через смерть мы наследуем радость встречи со Христом. Мы ведь во Христа с вами веруем, для нас это главное и основное содержание нашей жизни, по крайней мере, мы очень хотим, чтобы это было именно так. А если мы боимся смерти, то какие же мы христиане после этого, чего же мы тогда ждем, или мы все свое упование в эту земную юдоль влагаем и вкладываем? Несвойственно это христианину.
Поэтому будем всегда приучать себя к этой мысли, что не самая смерть страшна, а то, что ожидает нас за порогом ее — встреча с Богом. Казалось бы, радостнее ничего быть не может, нежели встретиться со Христом, потому что для нас это смысл нашего человеческого существования, однако же боимся, страшимся и пугаемся, потому что стыдно стать пред взором Христовым. Что мы Ему скажем? Преподобный Ефрем Сирин замечательно говорит в одном из своих размышлений устами Христа: Я, Господь, ради вас смерть принял, ради вас на Крест взошел, Я сделал всё, чтобы вас спасти! скажите, люди, что я еще не сделал, чтобы вы были счастливы и спасены, Я бы и это сделал, но по-Моему Я уже сделал всё, что мог бы сделать для вашего спасения, почему же вы остаетесь прежними, почему же вы остаетесь такими, какие вы есть — злыми, мелочными, раздраженными, осуждающими, злобными?
Что же нужно сделать для нас, чтобы мы перестали быть такими?
Сегодня, взирая на древо Крестное, которое возлежит посреде храма Божьего, мы говорим Богу, может быть не теми словами, которые сейчас я произнесу в обращении к Господу, но дай Бог, чтобы мы всегда вкладывали такой смысл в обращение к Нему: Господи, поверь я не такой, каким может быть я кажусь, таким злым, злобным, нечистым, скверным, я могу быть, Господи, лучше, я постараюсь, Господи, быть лучше, я стану, Господи, лучше. Аминь.
