И вот в сегодняшнем евангельском повествовании обнаруживается удивительный момент, среди этих прокаженных несчастных людей оказывается самарянин. Общее горе, общая скорбь, общее несчастье, общая болезнь бесследно стирает какие бы то ни было национальные, социальные и прочие границы и барьеры. Сейчас мы, может быть, только теоретически знаем о том, каким страшным бичом являлась для людей того времени эта беспощадная, смертельная болезнь, особенно для людей, живших в жарких странах, где она страшной, неумолимой эпидемией выкашивала целые народы. Причем смерть от проказы была не мгновенной, она была мучительной, могла длиться в течение нескольких лет. Человек заживо гнил, он видел своими собственными глазами, как его тело лишается сначала кожного покрова, затем обнажаются кости и сухожилия, все это сопровождается совершенно отвратительным зловонием, это вечно текущая слюна, которая отвращает всякого, кто мог бы видеть со стороны эту страшную картину. Кроме того, болезнь была заразная, она была опасна для всякого, кто приближался к прокаженному, и поэтому эти люди были обречены на изгнанничество, они были вынуждены надевать грубые мешки на свои лица, чтобы люди не ужасались страшной картине, которая открывалась их взору. Только лишь щели в этих мешках, нахлобученных на их головы, позволяли им видеть окружающую действительность.
Они законом обязаны были иметь колокольчики, звон которых оповещал людей, слышавших его, что дальше идти нельзя, здесь проказа, здесь смерть. Поэтому эти люди сбивались в стаи изгнанников, отверженных, и были обречены на страшное скитальчество. Когда они сами видели приближение людей, не являвшихся прокаженными, то они были вынуждены во все глотку кричать: нечист, нечист; тем самым оповещая, что к здоровым, нормальным людям приближается смерть. И вот Господь обретает этих людей на Своем пути. Стоя издали и не решаясь приблизиться ко Христу, они говорят Ему: Иисусе, Наставниче, помилуй нас. Они не обращаются к Нему как к Сыну Божиему, они наверняка о Нем не знают, они просто слышали о Нем, о том, что Он исцелял многих, кто приближался к Нему. Поэтому на отдаленном расстоянии от Него они взывают к Нему о помощи, и Господь повелевает в соответствии с законом Моисеевым идти им в Иерусалим и показаться священникам.
Наверняка все здесь присутствующие читали Ветхий Завет и помнят предписания, которыми обязывались люди при появлении той или иной болезни, особенно болезни кожной. В то время это действительно была очень страшная зараза, и поскольку люди боялись проказы, боялись эпидемии, и поэтому все какие бы то ни было намеки и поползновения, обнаруженные на теле человека, они должны были освидетельствовать в присутствии священника. И поэтому Господь в соответствии с ветхим законом, ибо Он пришел не нарушить закон, а исполнить его по Своему неложному глаголу, повелевает им идти и показаться священникам.
Они послушно идут по слову Спасителя, и вдруг с ним происходит совершенно необыкновенное чудо, о котором они даже и мечтать никогда помышляли. Они вдруг увидели, что их обезображенное струпьями, исполненное гнилью тело, вдруг стало преображаться, и они почувствовали, что страшная, беспощадная неумолимая смертельная болезнь вдруг оставила их. Они увидели свою кожу, свое тело подобно тому, как если бы это было тело младенца, т.е. чистое, совершенно не поврежденное никакими внешними и внутренними болезнями. Они почувствовали, что исцелены, и вот здесь происходит самое главное, о чем говорит Священное Писание нам всем с вами в назидание.
Само по себе чудо исцеления прокаженного является необыкновенным событием, и подобных чудес, если они и были, то их можно пересчитать по пальцам одной руки. Мы можем с вами вспомнить чудесное исцеление Неемана Сириянина, который был исцелен по повелению пророка Елисея, омывшись семикратно в водах Иордана, и еще несколько подобных примеров, но они имели значение совершенно исключительное. Здесь же люди, десять человек, идущих по повелению Христа в Иерусалим, вдруг чувствуют, что исцелились. Но повторяю, что не это является доминирующим в сегодняшнем евангельском повествовании, потому что есть более главная, как мне представляется, вещь, о которой бы стоило сегодня говорить. Эти люди, почувствовав и увидев, что они исцелены от неумолимого и беспощадного недуга, они от радости наверняка разбежались по домам своим. Бог весть, может кто-нибудь из них и дошел до Иерусалимского священника, чтобы засвидетельствовать, но, чтобы вернуться к Тому, Кто подал им это исцеление, среди этого десяточисленного сонма нашелся всего лишь один человек, и это был самарянин, иноплеменник. Он вернулся и, приступив ко Христу, пал пред Ним на колени и благодарил Господа за чудесное исцеление, на что Господь ответил: не десять ли очистилось, а где же девять, почему никто не пришел воздать благодарение кроме этого иноплеменника? И обращаясь уже к самарянину, Он говорит ему: иди, вера твоя спасла тебя.
Вера этого человека спасла этого прокаженного, вера была засвидетельствована, прежде всего, его глубокой благодарностью. Заметьте, все поверили, они, услышав слова Христа, который повелел им идти и показаться священникам, поверили этим словам и пошли туда, куда Господь их направил, но этого было недостаточно, получив исцеление, важно было прийти и принести благодарное сердце Тому, Кто явился источником этого исцеления.
Сегодня, дорогие братья и сестры, мы говорим с вами о благодарности, о величайшем качестве, которое, к сожалению, является весьма и весьма редким. Святитель Феофан Затворник так и говорит, что таково соотношение в человечестве — один к десяти, один благодарный на девять неблагодарных. Т.е. благодарный человек, это явление, ну если не исключительное, то, по крайней мере, весьма и весьма нечастое, и поэтому для каждого из нас, для каждого верующего во Христа должно стяжать эту самую главную и основополагающую добродетель благодарности, благодарить Бога за все, что Господь нам ниспосылает.
Мы видим с вами, что противоположное качество благодарности – неблагодарность, является явлением чудовищным, безобразным, отвратительным. Даже в наших человеческих отношениях мы можем с вами видеть примеры человеческой неблагодарности. Кому из родителей не знакома сыновняя неблагодарность. Нет, наверное, больших усилий, большего терпения, большего усердия, которое проявляют родители по отношению к собственным детям. Конечно же, я говорю обобщенно, и я хочу, чтобы я ошибался в своем утверждении, но, к сожалению, опыт очень и очень многих людей показывает определенную правоту моих слов в этом смысле.
Дети вырастают, взрослеют, становятся самостоятельными и понимают, что их родители им уже не нужны, а откровенно, родители просто им мешают, и дети пытаются удалиться от родительского попечения, заботливости, всяческого вмешательства в их жизнь. Ведь только лишь тот, кто имеет собственных детей, понимает насколько страшно и горько принимать от своих собственных детей подобного рода «благодарность». И как это больно и страшно, когда какая-нибудь престарелая женщина приходит и говорит священнику о том, что ее сын выдворил ее из своей жизни, что ей, матери, нет места в его жизни, ее лишают общения с внуками и т.д. Все это является проявлением чудовищной, черной, как говорят в народе, неблагодарности.
Разве для нас с вами не знакомо, когда к нам обращают благодеяния люди, окружающие нас, и мы, испытав то или иное благодеяние со стороны какого-то человека, говорим: я всю жизнь буду помнить твое доброе сердце, я умирать буду, не забуду твоих благодеяний; а что же на деле? Проходит некоторое время, быть может, достаточное короткое, и мы забываем об этом своем некогда торжественном обещании и вовсе не потому, что человек нуждается в каких-то проявлениях нашей благодарности, а потому что мы косные сердцем, мы настолько черствые, что уже и думать забыли, сколькими, быть может, благодеяниями этот человек обогатил нашу жизнь.
И уж если мы говорим даже о человеческих отношениях, когда мы очень часто бываем скоры на забвение добрых дел по отношению к нам, кольми паче то, как мы относимся к Богу, подателю всяческих благ и всяческих благодеяний. Как мы говорим в нашей жизни, когда нас с вами стесняют жизненные скорби и невзгоды, мы обещаем Богу: Господи, я понимаю, что все это мне попускается по моим грехам, избавь меня от этих напастей, я обещаю Тебе, что я буду другим человеком, я буду совершенно по-другому вести свою жизнь. Господь подает нам прещедрою рукою все то, в чем мы нуждаемся, и о чем мы Его просим, и что же мы с вами? Мы тотчас же забываем о своих клятвенных обещаниях, о своих торжественных обетах Богу, о том, что мы станем другими людьми. К сожалению, совесть каждого из нас вполне способна, обличая нас подсказать и сказать нам, что ничего в нашей жизни подчас не меняется, мы готовы лишь какими-то совершенно ни к чему не обязывающими нас обещаниями испрашивать у Бога той или иной помощи.
Вот все это, дорогие братья и сестры, говорит нам о том, что мы, к сожалению, далеки от Бога. Потому что все это очень часто, наши просьбы к Богу, все наши мольбы, обращенные к Нему, они являются не следствием того, что мы любим Бога и желаем быть всегда в живом общении с Ним, а прежде всего потому, что нам нужно получить от Него, а не Он Сам нам нужен.
Именно потому грех неблагодарности, приводит к страшным в конечном счете последствиям. Этим грехом можно объяснить трагедию, катастрофу, которая произошла с нашим народом в 1917 году: черная, глумливая, страшная неблагодарность, которая выродилась в оголтелое безбожие, потому что человек перестал видеть те великие милости Божии, которыми Господь его окружает.
И поэтому для каждого из нас это, наверное, главная и основная задача — стяжать в нашем христианском сердце благодарность к Богу, подателю и источнику всяких благодеяний, по отношению к нам обращенных, стяжать благодарность к людям, которые окружают нас, хотя бы к благодетелям, потому что, как об этом уже сегодня было сказано, мы даже не имеем благодарности к людям, которые нам благотворят. Мы порой относимся к этим благодеяниям как к чему-то совершенно обыденному и совершенно естественному, как будто мы заслуживаем всего этого. Именно с ощущением этой естественности и обыденности нам должно бороться.
Афонский старец Паисий говори совершенно поразительные слова: множество грехов и страстей обладают сердцем человеческим, но самое гнусное из всех страстей — эта неблагодарность. Это самое мерзкое, самое отвратительное качество, которое удаляет человека от Бога навсегда, без всякого сомнения, и даже не потому, что Господь настолько обижается на нас, что Он не готов это нам простить, а потому, что мы сами не видим Его Источником радости, Источником благодеяний, Источник вечности и незыблемости, поэтому избави всех нас от этого, Господи!
И помоги нам, Господи, мало-помалу приобретать в своем сердце богоподобное и Христоподражательное качество — благодарности. Самое главное событие в нашей христианской жизни именуется именно этим словом, потому что Божественная Литургия, которая собирает нас в святом храме, и где Господь благоволит преподать Себя нам в снедь, грешным, Кровью и Плотью Своею, так и называется по-гречески Евхаристия, что означает «благодарение», и поэтому христианин не может и не имеет права быть неблагодарным.
Однажды один человек в порыве откровенности так и сказал мне: знаете почему в моей жизни скорби и невзгоды, я сам знаю — потому что меня с детства не приучили быть благодарным. Есть замечательный пример, связанный с личностью Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского). О нем рассказывают те еще, кто живы и, кто видел своими глазами, как Святейший в Алтаре после причастия Святых Христовых Таин, причастившись, отходил в сторону от святого Престола, читал, как и полагается и как каждый из нас делает, благодарственные молитвы после Святого Причащения, а потом, представьте себе, вновь вычитывал их, а потом, прочитав, снова читал их. Он не мог насытиться благодарностью Богу за великий дар, который Господь ему даровал, причастив его Святых Своих Таин.
Это очень о многом говорит, это говорит о том, что человек способен был благодарить Бога за самое главное, а мы порой даже из храма выбегаем, не дождавшись окончания богослужения. Нам по нашей немощи, во время того, как крест дается для целования, читают благодарственные молитвы, которые очень часто в одно наше ухо влетают, а из другого вылетают. А иные даже и этим не удосуживаются Бога поблагодарить, как будто мы с вами что-то должное получили. Вот, обратите внимание на пример глубочайшей благодарности Святейшего Патриарха Алексия, который перечитывал вновь и вновь благодарственные молитвы и никак не мог насытиться этою благодарностью.
Пусть эти святые благословенные примеры поучают нас, как должно благодарить Бога, чтобы мы, будучи родителями, воспитывали своих детей в вере Христовой. Я очень часто привожу эти слова, быть может они не совсем уместны, чтобы произносить их с этого святого места, но я уже, помнится не единожды их повторял. У английского писателя, но все же, христианина, Честертона, есть такая замечательная фраза: религиозное воспитание ребенка в доме начинается не с того момента, когда отец начинает ему читать Священное Писание, а с того момента, когда ребенок приучается говорить маме «спасибо» за вкусно испеченный пирог.
С этого начинается религиозное воспитание в доме, с научения ребенка благодарности, элементарно говорить спасибо и благодарить за все, что делают ему родители, с этого начинается возможность стать человека христианином.
Не лишим своих детей того, чтобы они были благодарными существами, а через эту величайшую добродетель, и нами с Божией помощью приобретаемую, удостоиться вечной радости и Царствия Небесного, которое Бог уготовил прежде сложения мира, всем любящим Его. Аминь.
