Был некий богатый человек, который пиршествовал, как о нём свидетельствует Евангелие, блистательно на каждый день своей жизни. Он радовался этой жизни, он торжествовал, он облачался во всевозможные утонченные и роскошные дорогие одежды – порфиру и виссон, и пиршественная трапеза этого человека была просто нескончаема. Нам известны исторические свидетельства о том, как происходили пиры в древнем Риме: день не успевал заканчиваться, как начинался новый пир, и новые яства услаждали утонченный вкус присутствующих, и эти пиршества длились бесконечно. Именно так пиршествовал блистательно (я всегда любуюсь этим словом – блистательно пиршествовать) этот богатый человек. Мы всегда, когда говорим по этому поводу, обращаем внимание на то, что мы не знаем имени этого человека. Казалось бы, этот человек был очень и очень известным, а, следовательно, его имя было на устах многих и многих людей, но Евангелие не доносит до нас этого имени, оно стерлось в веках, оно не дошло до нашего с вами внимания, потому что не заслуживало того, и мы видим почему, по каким обстоятельствам по слову царственного псалмопевца «погибло имя его с шумом», оно не дошло до потомков. Конечно же, имя это впечатляло его современников, многими оно превозносилось, подчас с льстивыми, лицемерными похвалами, но потом оно мало-помалу забылось и стало абсолютно ни о чём не говорящим последующим поколениям.
И был другой человек, о нём тоже сегодня повествует Евангелие, и его имя дошло до нас, его звали Лазарь. Это был нищий, убогий, несчастный человек, который находился неподалеку от пиршественной залы этого дворца, в котором возлежал и непрестанно блистательно пиршествовал богач. Он лежал на гноище, он был выброшен за чертоги человеческой жизни, потому что был нищ, был наг, был болен и был крайне беспомощен. И этот человек рад был насытиться хотя бы даже крошками, которые падали с этой пиршественной трапезы, но и такой возможности не имел. Я всегда спрашиваю себя, разве потерпел бы богач, чтобы рядом с его дворцом была какая-нибудь помойная, выгребная яма, – конечно же, наверное, не потерпел бы, и поэтому на некоем отдалении находилось это место. И именно там нашел себе приют и утешение, если можно так выразиться, этот несчастный Лазарь. Псы, как говорит Евангелие, были гораздо милостивее и сострадательнее людей, которые находились в этом доме, они приходили к нему на эту свалку, на эту гноище, на эту помойку и лизали раны нищего Лазаря. Почему? – спрашиваем мы, но животное, в частности собака, так выражает свою ласку и любовь к человеку. И вот эти псы, эти собаки (а по библейскому воззрению, это нечистое животное) приходили и таковым образом проявляли сострадание к этому несчастному, никому не нужному человеку, они лизали его струпья и его гноища. Вот такими яркими, пусть немногословными, но очень впечатляющими красками Евангелие сегодня преподносит нам эту картину, потому что гной, язвы, струпья, это то, что способно вызвать у любого человека отвращение и брезгливость, но именно в этом состоянии находился этот нищий Лазарь.
И вот, говорит Евангелие, оба они умерли. Умер Лазарь, и Ангелами был отнесен на лоно Авраамово. Тогда еще не было представлений о Царствии Небесном, потому что Господь произносит Свои слова применительно к тем воззрениям людей, которые они способны воспринять. Не было еще откровения о Царствии Небесном, поскольку еще не совершилась та искупительная Крестная Жертва на Голгофе, через которую Господь отверз врата вечной жизни и врата неба для всех следующих этим путем. Поэтому самым вожделеннейшим итогом жизни человеческой было так называемое лоно Авраамово, лоно святого угодника Божия, великого праведника и милосердного сострадателя, и именно в этих уделах нашел себе вечный покой тот самый нищий Лазарь.
Умер и богач, как об этом тоже повествует Евангелие. В один ли день они умерли, или тот позже умер, прожив с избытком всю полноту своей земной жизни, мы не знаем, да это и не имеет никакого ровным счетом значения. Мы можем с вами догадываться, чем сопровождалось известие о смерти нищего Лазаря, потому как люди, которые и без того-то нос воротили от этой помойки, где он лежал, а после его смерти и подавно. По современному словоупотреблению это был бомж, живший на помойке и на которого все просто избегали смотреть. Это есть суд человеческий. Но есть суд Божий, который определяет этому несчастному, выброшенному из жизни человеку обитель вечной радости и вечное упокоение. И поэтому те санитарные службы, которые находятся в любые времена и при любом общественном строе, вынуждены были, затыкая свой нос, отворачивая от умершего Лазаря свое лицо, придать его погребению. Наверняка его могилой была какая-нибудь яма, его бросили туда и зарыли, и, конечно уж, никаких надгробных памятников и речей не было над телом этого несчастного Лазаря, но Бог его прославил тем, что даровал ему вечное упокоение.
Умер другой человек, богач, и мы можем тоже с вами догадываться, чем сопровождались его похороны. Наверняка это была очень величественная траурная процессия через весь город, толпами людей сопровождаемая, наверняка провозглашались надгробные речи, ораторы и витии того времени превозносили его как своего величайшего современника и т.д. Если бы он умер в наше время, то это наверняка сопровождалось бы телевизионной трансляцией, как это бывает, но что ожидает человека там, за порогом? Вот если посмотришь на умершего человека, кем бы он ни был, нищим ли и убогим, богачом ли и человеком всем известным, зрелище открывается одно и то же. Никакой разницы нет ни между богатым, ни между нищим, ни убогим и калекой, ни сильным мира сего, всё одно и то же, та же самая печать смерти. Как замечательный проповедник, можно сказать нашего времени, святитель Николай Сербский (Велимирович), сказал, рассуждая на эту тему, что люди, которые видели гроб богача, наверное, в первый раз в своей жизни увидели его с серьезным выражением лица. Он всю жизнь хохотал, всю жизнь смеялся, а здесь был предельно серьезен. В Евангелии Господь говорит: горе вам, смеющиеся ныне, ибо восплачите и возрыдаете. А как обетование вечного утешения Господь говорит противоположные слова: блаженны плачущие, ибо они утешатся. От того становится действительно печально, когда человек живет праздно, легкомысленно, не задумываясь ни о чём, праздно проводя время, хохоча и смеясь.
Вот недавно, просматривая новости, я прочитал, что умер какой-то актер, который лечился от алкоголизма, и поскольку «скорая помощь» по каким-то причинам не приехала вовремя, этот человек умер. Было открыто даже уголовное дело в отношении бригады этой « скорой помощи», понимаете, потому что они вовремя не приехали и не спасли этого драгоценнейшего человека для нашего общества. Я думаю, если уж Господь захотел бы спасти его, то наверняка бы и «скорая помощь» вовремя приехала бы, и ту же самую первую помощь оказали бы, и наверняка человек был бы жив и здоров. Когда мы говорим с вами о каких-то таких «случайностях», мы должны понимать, что случай – это пустой звук. Ничего случайного не бывает, так вот когда мы сталкиваемся с подобного рода вещами, приходится констатировать очень горькую истину – а кому нужна такая жизнь, если человек жил праздно и все в его жизни было праздно. Ради чего он жил, во имя чего, какие святые цели в его жизни преследовались, и нужна ли она – эта жизнь, если кроме собственной личной праздности ты еще и других в эту праздность вводишь.
Мы хотим жить беспечно, хотим жить праздно, хотим жить весело. Давайте мы вглядимся в сегодняшний евангельский текст, в это евангельское повествование. Как это страшно – блистательно пиршествовать, жить, не задумываясь ни о чём. Враг рода человеческого только этого и желает, чтобы мы не задумывались о самом главном – о своей смерти, не думали бы о том, что нас ожидает за порогом этой земной жизни, потому что так бездарно, нелепо, праздно проводя бесценные дни своей жизни, мы лишимся самого главного. Враг рода человеческого, диавол, будет подсовывать нам всякого рода удовольствия и развлечения, лишь бы мы ими развлекались. Развлекайся человек, ни о чём другом не думай. Но что потом? А потом – удел того, о ком мы сегодня с вами говорим, того, который будучи напутствуемый на собственных похоронах, высокими и выспренними речами, в итоге оказался в аду, и там, тот, который был всецело здесь в человеческом почитании, увидел себя во мраке кромешном, в муке нескончаемой, в муке, которую невозможно выразить человеческим языком. И он увидел среди этого неугасаемого пламени, там вдалеке, того, кого он тотчас же и сразу же узнал, – Лазаря, который был в обителях небесных, на лоне Авраамовом, он его узнал, заметьте. При жизни знать его не хотел, видеть его не видел, а тут он его узнал, и он через всю эту бездну кричит, впрочем, не ему, потому что какие-то остатки совести еще остались в этом человеке, а он обращается к Аврааму, великому ветхозаветному праведнику, и говорит ему: отче, Аврааме, пришли Лазаря сюда, ко мне, пусть он хотя бы мизинец омочит в воде и хотя бы каплей, каплющей с этого перста, с этого мизинца остудит мои уста. Он не просит, чтобы потоки воды были к нему обращены, а хотя бы капля, каплющая на язык, остудила уста его. И Авраам отвечает: сыне (обратите внимание, он называет его сыном), всё то, что ты просишь, ты в избытке получал в своей жизни, а этот ничего не имел.
Вот сейчас и здесь свершилась та справедливость, о которой мы очень часто сетуем и говорим: где же Бог, куда Он смотрит, почему здесь люди беззаконные, неправедные, живущие по своему произволу живут так, как им захочется, а люди честные, добродетельные, почему они страдают? Вот если бы жизнь человеческая ограничивалась и исчерпывалась только лишь пределами земного бытия человеческого, вот тогда было бы действительно страшно и ужасно от того, что этот мир абсолютно несправедлив. Сколько мы таких несправедливостей видим в повседневной жизни, в мировом и вселенском масштабе, и в масштабе отдельно взятой человеческой личности, но поскольку жизнь человека не обрывается и отнюдь не заканчивается пределами его земного поприща, там, в пределах вечного воздаяния, Господь дарствует всем ту справедливость, о которой мы очень часто с вами взываем и вопием.
Эта справедливость открывается сегодня нам в евангельском повествовании, потому что сегодня мы видим, как тот, который не знал никаких печалей, ни болезней, ни несчастий, а только лишь жил праздно и благополучно, был осужден. Впрочем, хочу оговориться, не само богатство как таковое является осуждением для человека, и осужден был богатый человек не потому, что он имел какое-то наследие, и в этом смысле доказательством этому является тот, к кому он обращается через всю эту бездну – Авраам, потому что Авраам был тоже богатым человеком.
Беззаконие и грех богача заключался в том, что он при всём своем могуществе и богатстве допустил этот ужас, который находился на его глазах. Он допустил то, что бедный, нищий человек страдал и желал хоть чем-то насладиться от этой трапезы, от этого постоянного праздника жизни, в котором жительствовал и торжествовал богач, но остался им не замеченным. В равнодушии, в безразличии, в нежелании увидеть того, кто нуждается в твоей помощи – в этом заключается самый страшный грех этого богача.
Так вот, дорогие братья и сестры, неслучайно я сейчас упомянул об Аврааме. Именно он был приведен в качестве некоего антипода богачу. Почему? Потому что Авраам, будучи сам богатым, был чрезвычайно милосерднейшим и сострадательнейшим человеком.
Вы знаете, во многих рассуждениях святителя Иоанна Златоуста о милостыни, он приводит в пример именно Авраама. Это был богатейший человек, — говорит святой Златоуст, — у него было, согласно Священному Писанию, 318 слуг, которые исполняли все требования и приказания своего господина, но при этом он был милосерднейшим человеком. Хотя бы вспомним то, что он сидел у дуба Мамврийского, сам сидел, в ожидании странников, и когда он их встречал и видел, приглашал их в свой дом, чтобы они отдохнули от пути, чтобы они вкусили его трапезы, чтобы потом уже, отдохнув и подкрепив свои телесные силы, продолжали свой путь. Когда он встретил Трех странников, которые шли мимо по направлению к Содому и Гоморре, мы все помним это замечательное свидетельство Книги Бытия в 19 главе, он остановил Их и попросил, чтобы Они вошли в его дом. Мало того, будучи хозяином, имеющим 318 слуг, он не заставляет их проявлять гостеприимство, а сам это делает, он закалает ягненка, а жену свою, которая имела ровно такое же количество прислужников и прислужниц, просит замесить тесто и выпечь опресноки своими руками. Они сами хотят накормить странников, вовсе не зная, кто они, что это за люди, это просто странники, но по заповеди Божией, а это одна из самых величайших добродетелей – дать приют страннику в своем доме, и поэтому они спешат проявить свое гостеприимство.
Неслучайно Господь приводит Авраама как милосерднейшего и гостеприимнейшего хозяина в пример в сегодняшнем евангельском повествовании, и именно с этим человеком беседует богач, который не имел ни дара гостеприимства, ни дара милосердия, ни дара сострадания. Это тоже очень удивительное и замечательное место сегодняшнего Евангелия.
Мы сказали, в чём был грех богача, а в чём же была правда Лазаря, в чём была заслуга этого нищего человека? Только лишь в том, что он был нищим и бедным человеком? Это далеко не всегда является причиной для того, чтобы человек наследовал Царствие Небесное. Я недавно прочитал у того же самого Златоуста такую замечательную вещь: не всякая нищета, — говорит он, — является тою, которая приводит человека на небо. Он говорит, что в Константинополе (а это конец IV века по Рождестве Христовом) он слышал такую историю, как какая-то шайка нищих, которые занимались разбоем, пьянством и распутством, поймали пожилую благочестивую женщину и совершили над ней насилие. Так что, — спрашивает Златоуст, — эту нищету, что ли, превозносить – это безумие. Не за это Лазарь был превознесен, а за то, говорит Златоуст, рассуждая на эту тему, что он не роптал на свою человеческую долю, он не сетовал, а всё, что Господь бы ему не посылал, он принимал с благодарностью, и эту нищету крайнюю он воспринимал как послушание от Бога и поэтому стал наследником вечной жизни.
Я понимаю, дорогие братья и сестры, что утомил вас, и если вы и слушаете меня до сих пор, то потому что вы люди вежливые и люди воспитанные и действительно терпеливо ждете, когда же это многословие закончится. Поэтому я просто сделаю вывод из того, о чём мы с вами сегодня говорили. Чем бы нас Господь в своей жизни не посещал, какие бы не попускал нам жизненные испытания: испытания ли богатством, это тоже испытание, или испытание нищетой, испытание какими-то скорбями, болезнями, это тоже испытания, они более привычные, но они такие же испытания, как испытания богатством, славой, могуществом. Немного их, но эти люди есть, очень богатые, славные, но это тоже испытание. Как человек себя поведет тогда, когда Бог это всё ему даровал, ведь это всё Бог дает, но если человек распорядится своим имуществом так, как распорядился им Авраам, тогда он будет наследником вечной жизни, и он будет человеком, имя которого будут вспоминать в веках, потому что он благодетельствовал всем, кто нуждался в его помощи. А если мы будем по-другому распоряжаться свои имением и тем, что Бог нам дал, только лишь ради себя, ради собственного благополучия, тогда наше имя погибнет с шумом, подобно тому, как погибло имя богача, вспоминая которого, мы только лишь скорбим о бездарно потерянной жизни, которую Бог ему прещедро даровал, как, впрочем, и каждому из нас.
Вспомним о том, что была еще и другая просьба у этого богача к Аврааму. Когда Авраам ему отказал, сказав, что между нами и вами пропасть непроходимая, тогда, понимая всю безнадежность своих попыток что-то изменить в своей вечной участи, он говорит: у меня там, на земле еще пять братьев, и они живут так, как я жил, так же праздно, так же совершенно бездарно, только лишь пользуясь благами своей жизни и ни о чём и ни о ком другом не думая, пускай Лазарь к ним придет и скажет, что ожидает человека за гробом. А Авраам ему отвечает вполне резонно: они имеют Моисея и пророков, т.е. они имеют Священное Писание, пусть они слушают то, что Бог говорит всем. Конечно, это трудно представить, чтобы там, в аду преисподнем, можно было бы иронизировать, но в ответных словах богача угадывается горькая усмешка: да нет, они не послушают ни Моисея, ни пророков, вот если кто из мертвых воскреснет, тогда действительно они поверят. Как многие наши с вами современники говорят: а кто оттуда возвращался, кто там знает, есть ли там какая-то жизнь или нет ее, вот если бы кто вернулся, тогда бы мы наверняка поверили. Но я думаю, что если бы даже кто и вернулся для таких маловеров оттуда из-за гроба, то они бы и здесь, наверное, плевались, говоря: фу, уж что только не привидится! – Понимаете? Человеку, закосневшему в своем грехе, в злобе, в равнодушии, в безразличии, ты хоть что сделай, они, на Христа на Кресте взирая, и то говорили: тогда поверим, когда сойдешь с Креста! Ты хоть что сделай, если сердце каменное, если оно безразличное, пустое, ничем добрым не наполненное, оно никогда ничему доброму не поверит.
Мы имеем Моисея и пророков, т.е. мы имеем Священное Писание, мы имеем храмы Божии, где мы с вами во время совершения Божественной Литургии едиными устами и единым сердцем говорим: Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века!
Каких нам еще нужно свидетельств и доказательств, когда сегодняшнее евангельское повествование является еще одним свидетельством и доказательством того, что ожидает каждого из нас за порогом этой земной жизни, а посему, дорогие братья и сестры, убоимся и устрашимся участи богатого человека, который ради своей беспечности и нерадения, не желал что-либо исправить в себе. И сподоби, Господи, всех нас удостоиться той участи, которой сподобился и удостоился нищий Лазарь, всё от Бога приемля с благодарностью, с радостью, с терпением, исповедуя ту истину, которую мы часто с вами повторяем словами апостола Павла, что любящему Бога всё содействует ко благу. Аминь.
