Мы с вами нередко об этом говорим и осознаём, что смысл идущего сейчас Великого поста и смысл всей нашей жизни обращён к самой главной цели – к стяжанию Всесвятого Божьего Духа, к стяжанию того Фаворского, нетленного, нетварного света, в котором почивает Бог в присносущней славе Своей, и мы с вами, дорогие братья и сестры, все призваны к тому, чтобы стяжать это живое общение с Богом. Сегодняшнее Евангельское повествование нам показывает, каким образом и какими средствами мы способны достигнуть этого Богоблагодатного состояния.
Однажды к преподобному Амвросию Оптинскому подошла женщина и задала очень серьёзный и глубокий вопрос, вопрос, который остаётся, к сожалению, за пределами наших человеческих чаяний и духовных озабоченностей. Она не о житейском, не о мирском его спрашивала, а спросила: батюшка, что мне делать, я не имею любви. Действительно, мы не часто озабочиваемся именно этим краеугольным вопросом. Вспомним всем нам известные слова апостола Павла в Послании к Коринфянам, их неслучайно называют гимном любви. Апостол Павел говорит: если я буду разговаривать на языках ангельских и человеческих, но при этом я не буду иметь любви, я подобно буду меди звенящей и кимвалу бряцающему, если я всё своё имение отдам нищим в милостыню, но при этом не буду иметь любви, то нет мне никакой пользы в том. Обратите внимание, что речь идет о крайней степени милосердия и сострадания, человек готов всё имеющееся раздать, но при этом, не имея любви, говорит апостол, нет мне в том никакой пользы. Это очень страшные слова и страшное обличение всех нас. Мы выдавливаем из себя по крупицам какие-то проявления этого сострадания к тем или иным людям, которые нуждаются в нашей помощи, а апостол говорит обо всем имении. Только лишь стяжав любовь, возможно достичь того, о чём говорил святитель Григорий Палама, рассуждая о Фаворском, нетленном, нетварном, небесном свете и о нас, как общниках, причастниках этого небесного Божественного света.
Вернёмся к преподобному Амвросию Оптинскому и к вопросу этой женщины, которая действительно заслуживала всяческой похвалы, не потому, что она не имела любви к ближним своим, а потому, что её всерьёз и по-настоящему беспокоило и заботило то, что она, быть может, что-то и делает как христианка, как каждый из нас что-то делает для своего спасения, но при этом не имеет самого главного, не имеет любви. Вот тогда ей батюшка сказал замечательные слова: если не имеешь любви, то делай хотя бы дела любви, то есть старайся быть милосердной, старайся творить те добродетели, которые неизбежно приведут человека к любви.
Сегодня в евангельском повествовании мы слышали удивительный пример и удивительный образ того, что значит послужить ближнему своему. Это Евангелие читается дважды в году, поэтому оно, конечно же, у каждого из здесь присутствующих на слуху, и все мы прекрасно знаем, о чём в нём идет речь. Господь, будучи в Капернауме, был окружён не только Своими учениками, но и неисчислимым количеством людей. Хронологически, незадолго до описываемого сегодня в литургийном чтении события, Господь исцелил томящуюся и гнетущуюся болезнью тёщу апостола Петра, и многих и многих иных больных и всевозможных калек, приносимых к Нему.
Слава об этом необыкновенном Чудотворце распространилась моментально, и люди стали толпами окружать Христа в надежде, что и их коснётся Божественная длань Спасителя, и что на них падёт взор этого дивного Чудотворца. Господь находился в доме, полном людей, в окружении учеников, мало того, вокруг дома была необыкновенная людская толпа, такая, что невозможно было даже и помыслить о том, чтобы каким-то образом проникнуть внутрь этого дома. Эту, казалось бы, безнадёжную картину, дополняют ещё несколько человек, которые от других отличались тем, что на своих плечах, на каком-то полотне растянутом, несли расслабленного, парализованного человека. Не видя никакой возможности проникнуть даже во двор, не то, чтобы в дом, где находился Христос, эти люди решились на совершенно необыкновенное дерзновение. Они откуда-то принесли лестницу и, приставив её к стене этого дома, стали взбираться на крышу, таща на себе своего расслабленного друга. Нам даже трудно себе представить, каких трудов это стоило, какие всевозможные раздражения и озлобления вызывало это решительное намерение поднять на крышу своего больного. Наверняка, был и гнев, и раздражение, и озлобление со стороны тех людей, которые обступали этот дом, но те четверо ни на что не обращали внимания, они всё равно лезли по лестнице и взгромоздили своего расслабленного на крышу дома. Поскольку это всё-таки Восток, жаркий климат, и дома были необычные для нашего привычного представления, строения имели достаточно лёгкие покрытия, и друзья расслабленного разобрали черепичную крышу дома и на верёвках спустили своего парализованного больного к ногам Христа. Господь подивился этой вере, Господь был изумлён.
Мы нередко об этом говорили, воспоминая тему сегодняшнего евангельского повествования, но тем не менее, обратим внимание, что говорит Христос: чадо, прощаются тебе грехи твои. Больной даже не просил об этом, он возможно даже и не способен был ни о чём просить, он был расслаблен, параличом разбитый человек, что он мог сказать, и тем не менее Господь говорит ему ключевые, самые правильные и верные слова: чадо, прощаю тебе грехи твои, – показывая этим, что причиной всех наших болезней, без исключения, являются наши грехи. Уже потом Господь пояснил это и произнёс замечательные и удивительные слова. Господь – Сердцеведец, Он увидел, что ропот возник в сердцах окружающих Его людей, ибо те говорили внутри себя, кто Он таков, чтобы прощать грехи, единому Богу лишь подобает власть и честь, и могущество прощать грехи человеческие. Тогда Господь им говорит: а что легче сказать «прощаются тебе грехи твои», или сказать «восстань, возьми одр твой и иди в дом твой». Если кто-то говорит кому-нибудь: «Прощаются тебе грехи твои», то пойди, разумей, простились ли тебе грехи твои или нет.
В прошлое воскресение я приводил пример современного римского епископа, нынешнего администратора Ватиканского холма, который говорил: всем кто смотрит меня сегодня по телевизору, я всем прощаю все их грехи. Бедные люди, подумал я, когда об этом услышал, несчастные люди, им обещают прощение, а этого прощения нет и быть не может, это обман.
Ну, да Бог с ними, не о них мы сейчас говорим. Поэтому несложно сказать: «Прощаются тебе все грехи твои», а вот сказать неисцелимо больному, парализованному, прикованному к одру болезни человеку, который и перстом единым двигнуть не способен: «Я тебе повелеваю, встань и иди в дом твой, и одр свой не забудь, возьми его с собой», несоизмеримо сложнее. Но чтобы вы знали, – говорит Господь ропщущим иудеям, – что Сын Человеческий имеет власть прощать грехи, – Он обратился к расслабленному и повелел, – тебе говорю, встань и иди в дом твой. И тот, как не могущий не повиноваться Властителю жизни, был вынужден (употребим это слово) встать, потому что болезнь его покинула, и он взял свой одр и пошёл в дом свой. И все увидели, что это Тот, Кто может не голословно говорить «Прощаю грехи ваши», а Тот, Кто имеет власть поистине прощать грехи, а через это даровать здравие тому, кто безнадёжно его утратил.
Вот об этом сегодня, дорогие братья и сестры, мы с вами слушали в Евангелии. Повторяю, что слово Евангельское настолько многогранно, настолько велико в своём понимании, что наверное невозможно было бы все его оттенки, все грани рассмотреть подробно, поэтому мне хотелось бы вернуться к самому началу нашего сегодняшнего разговора и порассуждать о том, какая была любовь у тех людей, которые принесли, приволокли, притащили этого не способного самостоятельно передвигаться человека. Они верили во Христа, быть может, даже их друг, которого Христос исцелил, он даже не способен был выразить вслух свою просьбу, чтобы они сделали для него такое благодеяние, но они верили, они слышали об этом удивительном Чудотворце, и поэтому они понесли его, и людское море, которое встало стеной между ними и Христом, не смогло их остановить. Они спустили этого расслабленного и парализованного человека ко Господу, к Его ногам через крышу, и Господь, заметьте, по их вере, прощает грехи парализованному человеку. Он не говорит, ради их веры прощаются тебе грехи, а просто говорит: Чадо прощаются тебе грехи твои. Это есть удивительное свидетельство того, что когда один человек постоянно просит Бога о другом, Господь внемлет этой молитве, Господь дарует, о чём бы мы Его не попросили, даже за другого человека. Вот это как раз путь к тому, чтобы стяжать дерзновение перед Богом, путь доброделания по отношению к окружающим нас людям.
Я на днях прочитал, даже не вспомню где, да это и неважно, один замечательный рассказ, мне кажется, очень созвучный тому, о чём мы сегодня с вами говорим. Один человек рассказывал, что он был узником концлагеря, это было во время Великой Отечественной войны. Согнали в вагоны этих несчастных, бедных людей и повезли. Была зимняя пора, зимняя стужа, везли их то ли в Австрии, то ли в Германии в концлагерь и специально и сознательно остановили поезд ночью, в мороз среди поля. Человек, который об этом рассказывает, описывает, что все люди, которые находились в этом вагоне вместе с ним, они, конечно, коченели от этого невероятного мороза. Мало того, все были изнурены, все были избиты, все были голодными, раздетыми, в каких-то лохмотьях, все замерзали. И вот он, будучи тогда молодым человеком, увидел какого-то старика, который умирал, изнемогая от страшного холода. Он узнал этого старика, потому что где-то видел его, я не помню, что их связывало, но старик был ему знаком, он так проникся к нему состраданием, хотя находился в такой же мере страдания. И не столько даже о себе думая, сколько о находящемся рядом замерзающем старике, он как-то решил ему помочь, согреть ноги его, чтобы сохранить ему жизнь. И он обнял его и начал растирать его окоченевшие руки, ноги, щёки, которые уже инеем подёрнулись. И вот в течение многих часов он это делал с каким-то неистовством, его ничто не останавливало, он уже сам чувствовал, что его собственные пальцы окоченели, а он всё равно этого старика растирал, не давая ему погибнуть. Вот прошло несколько часов, наступило утро. И вдруг этот человек не то, чтобы очнулся, а как бы пришёл в себя и, посмотрев вокруг, увидел, что все замёрзли, остались только два живых, он и этот старик. Все замёрзли, все окоченели, потому что был страшный мороз, а вот они остались живыми. Ну, потом как-то жизнь развивалась и для одного и для другого, просто в качестве завершения своего рассказа этот человек сказал: знаете, чтобы согреть другого человека, нужно самому для этого потрудиться. Если ты хоть чем-то поможешь рядом с тобою находящемуся, тем самым ты не только его спасёшь, но и сам не погибнешь.
Златоуст говорит замечательные слова: парадокс, когда мы что-нибудь от себя отдаём или кто-нибудь у нас что-либо забирает, мы, конечно же, от этого теряешь, но если ты это в милостыню даёшь, ты наоборот приобретаешь, а не утрачиваешь.
Дорогие братья и сестры, как бы это пафосно, и с каким бы высоким пиететом не звучало, но если мы стараемся жить или хотя бы пытаемся это делать, для рядом с нами находящихся, для самых близких, самых дорогих нам людей — будь это жена, муж, дети, родители, даже не говоря о ком-то еще, просто для тех, кто рядом с нами, вот тогда Господь и их не оставит, и тебя спасёт.
А если мы живём для себя, живем лишь эгоизмом – мы погибаем. На месте упомянутого человека можно было меньше всего думать о каком-то умирающем, замерзающем старике, а думать о себе только и как самому спастись. Можно было шнырять, извиняюсь за это слово, искать, может кто-то замёрз, с кого можно было фуфаечку сдёрнуть и на себя её одеть, или ещё что-нибудь подобное, или с не имеющего никакой возможности сопротивляться то же самое сделать в пользу себя, дескать, он всё равно замерзает, он умрёт. Нет, человек об этом не думает, он думает, как замерзающего старика спасти, как бы он не замёрз, как бы он не погиб.
И вот мне представляется, что это самое главное для человека. Если человек живёт, именно исходя из этих жизненных принципов, тогда действительно, тот свет Небесный, небошественный, недосягаемый, неизреченный, недоведомый, для нас не достижимый, он станет реальностью и в нашей с вами жизни, потому что Бог дарует нам быть причастниками этого небесного света и сияния, если мы живём не для себя, а для окружающих нас людей.
Это, наверное, самая сложная задача — забыть себя и жить переживаниями, страданиями, болезнями рядом находящегося человека. Если мы, по крайней мере, будем к этому стремиться, вспомним ту женщину, совопросницу старца Амвросия: нет любви – делай дела любви, заставляй себя делать дела любви, понуждай себя делать дела любви, и вот тогда любовь и в твоём сердце родится, и, быть может, тогда она способна будет тебя приблизить к источнику любви – ко Христу.
Помоги всем нам, Господи, дорогие братья и сестры, сегодня внять этим высокоглаголивым словесам великого святителя Григория Паламы, который учил о нетварном, нетленном, небесном, Божественном свете, и о том, что верным Христу и верным Богу этот свет является уделом в вечное царствование. Чтобы и нам через усердие в делах любви стать достойными этой Небесной славы. Аминь.
протоиерей Георгий Гуторов
